Лучшие истории дня

На первое заседание общества трезвости, созданного в 1904 г. в России, в качестве почетного гостя пригласили Л. Н. Толстого. Он пришел, послушал, а когда ему дали слово, сказал: "Чтоб не пить не надо собираться, а раз уж собрались, то почему бы не выпить! ? "Это было первое и последнее заседание общества трезвости.

Во всей красе моя изысканная вежливость проявилась еще в детстве.

Как-то взрослые оставили по какой-то причине нас братом одних, дожидаться сантехника и поручили дать сантехнику бутылку водки после работ.

Приходит сантехник, и он... — женщина! Мы хоть и были детьми, а сообразили, что вот так вот сунуть даме бутылку водки не комильфо.

Поэтому мы достали бабушкину шкатулку со всякой всячиной для шитья и взяли оттуда красивые атласные ленты, повязали на бутылку роскошный бант и вручили со всем возможным почтением.

Сантехник была в восхищении!

Лет 55 назад мы жили в Алма-Ате, на самом её краю, а рядом с нами, через огромный овраг был военный аэродром. Зимы там — ого-го какие, снега и мороза вдоволь, потому мы с другом (то-же 10-летним мущщщщиной) воскресным зимним утром встали на лыжи и покатили по окрестностям. Друг был сильно слабее меня, потому я впереди прокладывал лыжню. Неспеша, мы шли по самому дну оврага, как вдруг вверху, слева от нас сильно потемнело и лавина (человек 50-60) совершенно чёрных людей, до того стоявшая на вверху, на краю оврага, с криками, гиканьем и залихватским свистом, как лавина, полетели сверху на нас. Поняв, что мне не уйти от... от чего-то ужасного, я остановился и стал ждать судьбу, а дружок, забыв, что почти не умеет ходить на лыжах, на второй космической скорости, поднимая на целине огромную тучу снега, исчез за горизонтом...

В самом деле чёрные люди (настоящие выходцы из Африки, обучавшиеся в сссре военно-лётному мастерству), в чёрных комбинезонах "технарей", начали на ломаном русском просить одолжить лыжи покататься, т. к. у них снега вообще не бывает. Это меня развеселило и я дал им свои лыжи.

О, аллах, как они радовались этому, катались больше часа, а потом с поклоном вернули их мне. Хорошие ребята, оказались!

Двухтысячные годы, обычная сельская школа в Забайкалье. Приезжает с зимних каникул воодушевлённая завуч и вещает, как побывала в каком-то модном лицее в Москве, и как там все девочки красивые ходят в форме, поэтому теперь и у нас так будет. На улице в среднем минус 35 и вечный ветер, в колготках, даже обычных, не капроновых, не то чтобы холодно — в них больно. Минус 35 — это когда ты выходишь из дома, делаешь пару шагов и ощущаешь, как у тебя от боли горит лицо и лёгкие не могут вдохнуть настолько ледяной воздух. Переодеться в школе буквально негде, в туалетах вечная грязь и вонь — туда и по назначению идти страшно, в гардеробную внутрь не пускают, в лаборантские тоже. То есть, даже если прийти в лыжных штанах поверх колготок, будет негде снять их и свитер с начёсом, чтобы надеть это сраное платье. А без формы завуч отправляла домой. После того, как некоторые девочки отказались ходить в школу, родители написали коллективную жалобу, и форму отменили.

Спустя много лет у меня есть небольшой бизнес, и прежде чем внедрить какую-то новую фигню для сотрудников, я сто раз думаю: а есть ли у меня условия для внедрения этой фигни, и не школьная ли это форма в -35?

В Японии в 1886 году вышел русский роман, получивший в переводе название "Плачущие цветы и скорбящие ивы. Последний прах кровавых битв в Северной Европе".

Книжка была довольно тонкой — страниц 150. Переводчик Мори Тай объяснил, что в оригинале было "много лишнего", поэтому он взял на себя смелость "чуть-чуть" подсократил произведение.

Так Япония узнала "Войну и мир".

Однажды на соревнованиях в США я прошла взвешивание, но ко мне подошла глава комиссии и объявила о недопуске из-за несоответствия моего кимоно. К слову, до этого в нем я выступала на других чемпионатах, но на этом меня допускать не хотели. Она сказала, что даёт мне пять минут, чтобы я надела другое. А запасного у меня с собой не было, до отеля ехать полчаса, и новые кимоно рядом не продавались. Позади меня стояла моя соперница из США. Я повернулась, улыбнулась ей и пожелав удачи, собиралась уйти.

Она остановила меня и сказала: "У меня в машине лежит запасное кимоно, мой муж сейчас сбегает за ним". Ее супруг был рядом и кивнув, быстро побежал в сторону выхода и через 3 минуты стоял перед нами с чёрным кимоно в руках. Я там же переоделась и через минуту мы уже боролись с этой девушкой на татами. В тот день я стала чемпионкой своего веса и абсолютной категории. И все это благодаря ей.

Когда в конце я сказала ей, это случилось только благодаря тебе, она ответила: "Нет, это случилось потому что ты заслужила. Так поступил бы любой на моем месте". Не знаю как поступили бы другие, но она поступила именно так и это так греет меня уже долгое время. Мы до сих поддерживаем связь и общаемся. Такие прекрасные красивые моменты, которые даёт большой спорт.

Свекровь выглядит очень хорошо для своих 56 лет, я бы лично больше 40 лет ей не дала. Ежедневно спорт (для здоровья, но не меньше часа зарядки), домашние процедуры, правильное питание — это, по мнению свекрови, ее "секрет". Но я лично считаю, что это из-за ее пофигизма! Боже, этот человек как будто не умеет нервничать. Дома по колено воды? Ну, что теперь-то переживать, нужно устранять; ударила машину — ну, бывает; сын не поступил в институт — ну, ничего страшного, тоже мне беда. И так во всем.

Я женщина, и мне очень нравится рыбалка, но есть нюанс: меня никто на нее не зовет. Спрашивала парня, предлагала поехать вместе с палаткой и пивом, насладиться свежим воздухом и прямо у реки покоптить рыбу. Мое предложение его возмутило, ведь не бабское это дело — рыбу ловить, он лучше с друзьями скатается. Расстроилась, попросилась поехать вместе с папой, а он мне говорит, что мест нет и вообще я мешать буду. Решилась на отчаянный шаг и позвала на рыбалку свою подругу, которая всегда за любой движ. Она дала добро, и мы вдвоем утрецом выдвинулись на место. Шикарно отдохнули, полюбовались ночным небом, а днем поймали только одну щуку, но зато громадную. Скинула фотку рыбины всем мужчинам, которые мне отказали. Выкусите, жадюги.

Однажды, ещё до войны, Агния Барто по путёвке Союза писателей заселялась в какой-то подмосковный санаторий, где уже отдыхали Чуковский и Маршак.

Провожая её в номер, дежурная по этажу, малограмотная старушка из соседней деревни, рассказывала ей:

— А вы тоже, значит, из этих, из писателей? Тоже стихи для детей пишете?

— Ну да.

— И в зоопарке тоже подрабатываете?

— В каком зоопарке?

— Ну как же? Мне этот ваш, как его, Маршак рассказывал. Доход, говорит, у поэтов непостоянный, когда густо, когда пусто. Приходится в зоопарке подрабатывать. Я, говорит, гориллу изображаю, а Чуковский — ну, тот длинный из 101-го номера - тот, говорит, жирафом работает. А что? Почти по профессии, что там, что там — детишек веселить. И плотют хорошо! Горилле 300 рублей, а жирафу — 250. Это ж какие деньжищи за подработку в Москве плотют...

На следующий день Барто встретила Чуковского и смеясь, рассказала ему про розыгрыш Маршака. Корней Иванович хохотал как ребёнок, а потом вдруг резко погрустнел и сказал:

— И вот всю жизнь так: если ему — 300, то мне — 250!

Случилось в Америке, лет 20 назад. Подруга жены, будучи замужем за американцем, предложила мне халтуру в их новом доме. Цена меня устроила, я согласился, работал дня 3-4 по вечерам после работы. На прием работы приехал ее муж. Посмотрел, хмыкнул, спросил на сколько договаривались. Снова хмыкнул. Заплатил в три раза больше.

Когда его жена попыталась что-то вякнуть, веско сказал:

— Я знаю, сколько эта работа стоит.

Дня через три его супруга поймала меня и попыталась отжать разницу. Я послал ее в пеший эротический тур.

Через пару лет они развелись, а с ним долго еще поддерживали отношения. Даже вместе встречали новый год у нашего мэра.

Но это (как здесь говорят) уже совсем другая история.