О детских пониманиях, в отличие от взрослых.
Сын, ну совсем малец. Только разговаривать учится.
Собираю, укладываю в коляску. Приговаривая, — пойдем гулять к озеру.
Выходим на улицу. И вопрос от сына:
— Папа, а что такое Козеро?
12 февраля 2010

* * *
— = Бывшая в употреблении =-
Рыбачил я как-то на местном сайте знакомств, и пишет мне девушка, мол, привет, давай знакомиться. Пара дежурных фраз, она предлагает в кафе посидеть. Гляжу её фотки — красивая девушка, вполне себе ЯБВ-шный вариант. Вот только мне эти кафе, как черту индульгенции, предпочитаю действовать сразу: пришел, увидел, поебил.
Пишу ей, как есть, мол, кафе не люблю, потому что там трахаться не разрешают. Отправляю мессагу, а сам думаю, все... уплыла рыбка.
Однако, рыбка нисколько не смутилась, напротив, доходчиво объяснила мне, что сразу дающие девушки — это не про неё, она предпочитает сначала пообщаться, например, за чашечкой кофе, а уже потом все может быть.
Мне её реакция очень даже понравилась, вполне себе адекватная девушка, уважаю таких, побольше бы их было в нашем мире. К слову скажу, презираю дурочек, которые сразу начинают верещать, мол, моя пинда из чистого золота, даю только после свадьбы, в лимузине, на лазурном берегу.
Встретились. Она оказалась еще шикарнее, чем на фото. Декольте подобрала таким образом, что упругие сисьге упругие троички почти вываливались наружу. ВывАливались, да не вЫвалились, потому что крупными плотными сосками цеплялись за края этого самого декольте. Общественность в кафе это сразу же оценила, пока я вешал её шубку.
Сидим, заказали по чашечке, разговорились про жизнь. Мой взгляд постоянно у неё в декольте пасется, фантазия разыгралась, воображение округлости грудей дорисовывает, а также сцены безудержного полового акта. Тему ceкса затронули, обменялись опытом.
Она рассказала, как однажды парню прямо в кинотеатре отсасывала. Фильм показался ей скучным, вот она и прильнула головой к штанам, будто устала, а сама кожаного змея давай наяривать! На экране трагичная сцена, весь зал рыдает, а парень сидит, покрякивает, улыбается.
Я ей ответил, что обязательно как-нибудь свожу её в кино на самый неинтересный фильм с билетами на последний ряд. Вроде даже согласилась.
Поговорили, посмеялись, я смотрю на часы, время дочь из садика забирать.
Повез девушку обратно, проводил, подниматься естественно не стал, некогда уже было.
Вернулся домой, весь вечер ходил, как неприкаянный, только о ней и думал, с женой поругался. Маялся, прикидывал, как дальше действовать.
Ничего путнего на ум не идет, глаза закрываю, сразу сиськи мерещаться.
Плюнул, пошел с друганом пиво в бар пить, а заодно посоветоваться.
Обрисовал ему ситуацию, девицу описал. Друган внимательно выслушал, отхлебнул пива и спросил:
— Это такая с брюлликом в зубе?
Я начинаю припоминать, что еще в кафе у нее в зубах действительно что-то блестело. Тогда я не придал этому особого значения, а сейчас это была очень весомая примета, ведь не у каждой девушки бывает такое.
— Да, — отвечаю, — блестело действительно, как брюллик.
Друган отвалился на спинку стула, молча поглядел на меня и, с чувством офигенного собственного достоинства, выдал:
— Классная деваха, мы с ней как-то в кино ходили...
Похотливость, как рукой сняло.
* * *
Последнее врема много рассказывают про экзамены в вузах. Я долго раздумывал, и все же решил рассказать историю, очевидцем которой я был.
Средина 70х, век 20й. Возможно такое происходило не единожды.
В НГУ у студентов физиков есть такая поговорка: земля стоит на трех китах — квантах, статах и урматах (т. е. Квантовая механика,
Статистическая физика и Уравнения математической физики, и именно так — с большой буквы).
И вот аудитория, в которой собралось порядка сорока студентов для отсечения хвоста по квантам. Билеты разобраны, все сидят, готовятся. По истечении часа стали подходить экзаменаторы — преподаватели семинаров.
Я и сейчас с уважением вспоминаю этих ученых: Альтшуль, Коткин, Сербо,
Львов и извиняюсь перед теми, кого я за давностию лет не помню.
И тут начинает разыгрываться само действо. Один из экзаменаторов берет стопку зачеток, тасует их как колоду карт, подходит сзади к Альтшулю, берет первую зачетку и спрашивает: Кому? , тот называет фамилию экзаменатора, который берет зачетку и идет к ее хозяину, и так далее.
Другой экзаменатор подходит к доске и мелом делит ее на столбцы по количеству принимающих и вверху пишет их имена. По ходу приема экзамена кто-нибудь из препов встает из-за стола от студента, подходит к доске и под своей фамилией рисует крестик. Студент с головой, опущеной ниже плеч, понуро идет к выходу. Проходит минут 20, под каждой фамилией уже по несколько крестиков, и только столбец с именем Глеба Коткина остается пустым, а сам Глеб бегает между рядами от одного студента к другому. Все другие начинают подтрунивать над Коткиным: Глеб, а я столько-то пнул, а я столько, а я столько...
Наконец Глеб подходит к доске вплотную, и, прикрывая рукой, что-то рисует. Когда он отходит, то все видят красивый православный крест, которые ставят на кладбище. Бедный студент встает и идет к выходу, как на своих похоронах. Проходит еще некоторое время, у всех уже внушительная коллекция крестиков, и вот Глеб подходит во второй раз и опять закрываясь, что-то рисует. Когда он отходит — все видят по крестом нарисованный гробик и следующий студент с унылым видом направляется на выход.
Вот так развлекались в наше время экзаменаторы.
* * *

Рамблер ТОП100