профкома госпредприятие, как правило, имело на балансе детские сады, профилактории,... И турбазы, на которые пролетарии и ИТР организованно выезжали по выходным дням. Побухать в природных интерьерах с сослуживцами, потанцевать или закрутить служебный роман.

Не были исключением и мои родители, которые три-четыре раза за лето покупали путёвки, и мы всей семьёй выезжали потусить и подышать ветром. Чему я, как правило, был совсем не рад. Поскольку делать мне там было совершенно нечего, и я изнывал от скуки и вынужденного безделья.

Вот и в этот раз я бесцельно болтался по территории в тщетных попытках занять себя хоть чем-нибудь. Когда услышал знакомый голос Серёги, своего соседа по лестничной площадке: "Вовка, а что это ты тут делаешь, а?".

На тупой вопрос тупой ответ: "А ты как думаешь? Ищу вот себе сук попрочнее для повеситься от тоски и одиночества".

На что замечательный сосед, на минуту задумавшись, ответил: "Слышь, щегол, возможно, я сумею тебе помочь скрасить вечер. Вот только..."

"А уже через час оба сидели за шатким столиком и упирались друг в друга головами..."

Серёгина идея была проста, дерзка, нахальна и на первый взгляд казалась абсолютно провальной и неосуществимой. Мне всего-то требовалось через час выглядеть минимум на двадцать лет, что было моему соседу крайне необходимо. Поскольку давно обхаживаемая им девица, в которую тот был безнадёжно влюблён, согласилась пойти с ним вечером на танцы лишь с условием, что тот придёт на свидание не один, а с симпатичным другом, который составит компанию её лучшей подружке. А иначе...

Спорить со своей потенциальной невестой Сергей не посмел. Поскольку это предложение было довольно существенным прогрессом в его личной жизни. По причине того, что этот вполне себе симпатичный и умный парень довольно сильно заикался. Человеческая речь всегда была для него чем-то факультативным и обременительным. Как следствие, отношения с противоположным полом складывались не очень, и спрос на Серёгу на брачном рынке был ничтожным.

В идею команды он в принципе не верил. Считая, что команда развивает нездоровый дух соревнования. Вот только в этот раз было без вариантов. Ему позарез был нужен надёжный союзник, которым ввиду отсутствия альтернативы, выпало быть мне. И всё бы ничего. Вот только Вове, т. е. мне, на тот момент было всего тринадцать, и выглядел я на столько же. Что, согласитесь, было существенной проблемой.

Однако... "Орешек знанья тверд, но все же мы не привыкли отступать! Нам расколоть его поможет... "

Нет ничего хуже безответной любви. Она сушит человека и низводит его до уровня совершенной репы. Поэтому я не мог не откликнуться, искренне надеясь, что случись со мной подобное когда-нибудь, то и мне протянут руку помощи.

На взросление ушло примерно два часа, за которые было сделано многое. Мне помыли в тазике голову и, зачесав волосы назад, открыли миру скрытый до сей поры пионерской чёлкой лоб. Подшили по размеру любимые Серёгины джинсы, заменив ими моё трикотажное трико с вытянутыми ещё на стадии производства коленками. Едва не плача, друг оторвал от сердца почти новые кроссовки "Адидас", обув взамен мои стёртые почти в ноль об уральский асфальт кеды. Последним штрихом стала целинка от известного уральского ВУЗа и солнцезащитные "итальянские" очки, скрывшие от жестокой реальности мои широко распахнутые миру наивные глаза.

Критически оглядев последствия совместного творчества, Серёга безнадёжно махнул рукой: "Халтура! Нас расколют через минуту. Ну, не тянешь ты, брат, на студента престижного ВУЗа, максимум на ПТУ. Всё пропало, и я сд@хну в одиночестве!".

Я же собой в зеркальном отражении остался вполне доволен: "Не ссы, чувак. Как известно, встречают по одёжке, а она вполне себе. А потом скоро уже стемнеет, и поэтому наши шансы возрастают с каждой минутой. Вариантов других всё равно нет. Поэтому — будь, что будет. Пойдём уже!".

Через десять минут мы с другом в некотором смятении вошли на танцплощадку. Где с успехом прошли фэйс-контроль, который, если честно признаться, был пустой формальностью, поскольку на танцы пускали всех, кто перерос трехколесный велосипед. Знакомство с девчонками тоже прошло довольно гладко и непринуждённо. Судя по всему, я понравился. Видимо, всё же пословица, что встречают по одёжке, имеет некоторые основания.

Ну, а сам я был от новой знакомой в полном восторге. Мне выпало коротать ночь со стройной длинноногой красой с редким именем Светлана. Гордой обладательницы высокой груди, как минимум третьего размера и роскошной копны густющих каштановых волос. Которую немного портило только то, что накрашена она была чересчур ярко и вызывающе. Так, как обычно красятся ещё неопытные девчушки, желая казаться старше своих лет. Которые не понимают, что они и так неотразимы. Короче... я влюбился сразу и навсегда.

Дальше было всё предсказуемо, как и на любой другой советской дискотеке поздних семидесятых. Часов до трёх ночи народ лихо отплясывал под Boney M, Bee Gees, ABBA и прочую неполиткорректную попсу. Ну а потом, подустав, разбился на парочки и пришло время медляков. Я общей тенденции тоже не избежал и к этому времени уже вовсю целовался с новой подружкой. С содроганием сердца думая, что случится, если она вдруг предложит "пройти на сеновал". Дебюты- это завсегда испытание, а опозориться не хотелось от слова совсем, поскольку на тот момент мои знания о искусстве любви были чисто теоретические.

Уже под утро, когда мы остались на танцплощадке практически одни, я наконец решился и мягко взял потенциальную первую свою женщину за грудь. На что она отреагировала довольно нервно, расцепив руки, лежащие на моей шее. А потом, сославшись, что забыла выключить утюг, свинтила в предрассветный туман. Оставив на память только запах духов, но не оставив даже шанса пожелать ей спокойного утра.

Увы. Маугли не стал мужчиной.

Не в этот раз, Вова. Не в этот раз.

Ближе к обеду я, вдоволь наплававшись в реке Исети, валялся на тёплом песочке, размышляя о том, что же пошло не так.

В десяти метрах от меня загорала, периодически бросая на меня задумчивые взгляды, симпатичная девушка примерно моих лет. Лицо, волосы и фигурка которой казались мне очень знакомыми, и я мог почти поклясться, что это именно та, с которой я провёл прошлую ночь. Чего быть, разумеется, не могло по определению. Так как девице было максимум лет четырнадцать, и грудь у неё едва только наметилась, в отличие от моей ночной феи с уверенной "троечкой".

Я уже задремал, когда меня тронули за плечо. Это был мой сосед Серёга, и, судя по его очеееень довольному лицу, всё у парня нынче ночью задалось. На моё: "Чего тебе надо, провокатор? Не видишь, что ли, я в печали?". Друг ответил, что всё понимает, и пришёл лишь за своими "итальянскими" очками, пока я их не потерял.

Когда бездушный Серёга, забрав свою собственность, отвалил, я попытался ещё подремать, но снова был разбужен.

Подняв голову, увидел, что мной интересуется показавшаяся мне знакомой загорающая рядом со мной девчонка.

А дальше.....

— Вова?

— Света?

— Не может быть (хором)!

P. S. Мы со Светкой проболтались вместе до конца летних каникул. Ходили в кино и парк культуры и отдыха. Ели мороженое, купались и загорали. Ну а потом пришло время идти в школу, и мы расстались по очень существенной причине с именем Ольга. С которой я сидел за одной партой с первого класса и считался её собственностью. А так как делиться она не умела по определению, то...

не ходят. Смотрит рыбу, выбирает, берет всего понемногу. Разговорились. Мужик оказался с тяжелой судьбой — детство в детском доме, работа по всему Союзу на стройках, неудачный брак, алименты, постоянные переезды и отсутствие родного угла, затем 90-е, работа на выживание, небольшая передышка в нулевых, проблемы со здоровьем — и вот, уже почти перед пенсией, его вдруг нашел родной сын, и на удивление начал помогать — приодел, подлечил в хорошей клинике, денег постоянно присылает. Появилась стабильность в жизни — а то думал, до пенсии не дотяну...

(Квартиры в собственности у мужика нету если что — по крайней мере он так рассказал).

А мой товарищ и коллега, оставшись после этого диалога в одиночестве, начал вспоминать свою жизнь — красивые игрушки, квартиру в центре столицы, элитную школу, МГИМО, красивые девушки в сквере на Остоженке, первая работа за границей, 90-е, возвращение в Россию и сразу пост в крупном международном холдинге, переход в другую отрасль, первая топ- менеджерская должность, загулы в Савое, поездки за границу, первая доля в крупном бизнесе, счет в швейцарском банке, ежедневная смена моделей под боком, дача в Переделкино, квартира в сталинской высотке, топовая должность и доля в крупнейшей отраслевой компании страны, и — вдруг болезнь отца, крах бизнеса, аресты счетов и полное крушение планов, друзья отворачиваются, партнеры не помогают — все рухнула за какие то пару — тройку лет....

" И вот я стою, тогрую рыбой на морозе и думаю — а ведь этот настрадавшийся по жизни мужик на год моложе меня — а сейчас я ему даже немного завидую.. ..

P. S. Описанная выше история была за полгода до нашей случайной встречи

умеренные, но этого ничего нет, в лучшем случае — яичница и каша, в каких-то смешных количествах, ну, тридцать порций, может быть, полста. Напоминаю – столовая мест на триста! Обед ровно с 12, и ситуация — как с завтраком: в наличии две позиции горячего с фиксированным гарниром, суп дня, и опять же сметается все за час. Оставшееся время, до закрытия в 5 вечера, в столовой вообще есть нечего, ну, кроме снеков и кофе. Студенты едят все, что смогли купить в соседних магазинчиках – сотрудникам столовой на это наплевать.

Меня все это сильно удивляло, потому что это — коммерческое предприятие, арендующее помещение у университета, делать деньги — его основная цель, а тут — такое пренебрежение заработком. Ан нет, не так, как раз тут все заточено под извлечение огромной прибыли. Кухня столовой работает круглосуточно, работает с максимальной загрузкой. Вам интересно, кого они кормят? Так, кучу офисных центров – доставка готовых обедов, ужинов, кулинария, кейтеринг. Фишка в том, что общепит при учебных заведениях имеет гигантские налоговые льготы и мизерную арендную плату, благодаря этому с ними невозможно конкурировать.

курсантик, весьма тормознуто воспринимающий летную науку. При этом инструктор сам недавно пришел из истребителей и преподавал первый год.

Самолет для него был новый, и в кабине он еще не обвыкся. А уж этот день явно был "не его", да и курсант достал... Так что за лексикой инструктор уже не следил, и при этом постоянно путал на штурвале кнопки.

Надо сказать, что в самолете на штурвале у летчиков есть две рядом расположеные кнопки, помимо других: одна для радиосвязи с руководителем полетов — РП (и со всеми остальными тоже), а вторая — для разговоров внутри экипажа, называется СПУ — самолетное переговорное устройство.

Все, что говорится в кабине, слышно только экипажу. А прочая говорильня, типа "разрешите взлет", "первый я 300-й" и т. д. , — слышат все, у кого включена радиостанция и установлена данная частота. Плюс к этому на стартовой площадке, где, по обыкновению, курят, ожидая своей очереди, курсанты, инструкторы, обслуга и прочий аэродромный народ, установлен громкоговоритель, а-ля "в бой идут одни старики", чтобы, так сказать, атмосфера ощущалась. Плюс на столе и в машине у командира полка, у оперативного дежурного, у диспетчера авиаузла, у начальника связи, у группы объективного контроля, у черта лысого, и т. д. и т. п. , не считая тех, кто также в это время на своих бортах бороздит просторы великого и могучего воздушного океана.

Так вот, уж не знаю, чего там у них в полете происходило, но мы, сидящие на стартовой площадке, слышали это так (почти дословно):

Руководитель полетов (РП): — 645-й, заход на посадку разрешаю. Курсант

(К): — 645-й, понял, выполняю.

Инструктор (И): — Твою мать, разворот вправо, а не влево, совсем, что-ли, охренел? Завтра, мля, ты у меня попрыгаешь на разборе.

РП: — 645-й, не путайте кнопки!

И: — Прощенья просим.

К: — 645-й, на четвертом.

РП: — Выполняйте.

И: — Ты шасси выпустил, мухтар ты $баный?

РП: — Не путайте кнопки!

И: — Вот б%%%ь...

К: — 645-й к посадке готов.

РП: — Посадку разрешаю.

К: — Понял.

И: — Кто понял? Это ты понял? Куда ты х[рена]чишь, е[ж] твою мать, полоса вон где!!! За высотой смотри, мля, убьешь всех к е@#ной матери!!!

РП: 645-й, не путайте кнопки, сколько можно?!

И: -...

Тут уж то ли РП отчаялся, наставлять "шефа" на путь истинный, то ли "прочувствовал" кайф ситуации, короче, больше ему не мешает (посадка все-таки), и все мы, млея от восторга, глядя на приземлившийся и рулящий снова на взлет борт, вперемежку с докладами других экипажей слушаем дальше:

И: — Откуда ты взялся на мою голову, братское твое чувырло, #@ядь! Только попробуй мне, как в тот раз, после взлета вместо уборки шасси движки убрать на малый газ, я тебя кончу, е-кэ-лэ-мэ-нэ!

... Аэродром умирает от смеха...

И: — Мама ты моя, ну куда ты прешь на полосу без доклада?! Запрашивай, раз@#ить твою мать!

К: — 645-й, исполнительный.

РП: (со вздохом): — Разрешаю.

И: — Сил моих больше нет! Ну, только попробуй, учуди сейчас чего, я тебя к бабе твоей хер отпущу завтра, будешь у меня Руководство по ночам зубрить, пока не кончишь...

К: — 645-й, к взлету готов.

РП: — 645-й, взлет разрешаю.

... Аэродром затаил дыхание... Борт как-то с трудом отрывается от земли и, словно нехотя набирая высоту, скрывается за деревьями. Несколько секунд тишины...

РП: — 645-й, чего-то вы низковато ушли...

... Пауза... И обвал:

И: — е[ж] твою мать, пехота еб#ная, ни на секунду отвлечься нельзя! Надо же, мля, БЕЗ ЗАКРЫЛКОВ взлетели. ХОРОШО ЕЩЕ, НИКТО НЕ ЗАМЕТИЛ!!!

... Занавес...