Недавно я написал, что в сети появилось много роликов, где люди попадают в неловкое положение, травмируются, а за кадром звучит задорный смех. Писал, что это не смешно. В комментариях отмечали, что такие ролики набирают миллионы просмотров, значит, кому-то весело.

Любое чувство можно развить. Если человек без слуха и голоса будет упорно заниматься музыкой и вокалом, то у него разовьется и слух, и голос. Понятно, не Карузо, но взять пару аккордов на гитаре и спеть простенькую песенку в дружеской компании, не особо фальшивя, вполне. Можно развить и чувство юмора. Как? Читать. Шолом Алейхем, Марк Твен, О Генри, Гоголь, Ильф и Петров, Жванецкий... Потихоньку появится вкус. Человек поймет, что шутки ниже пояса не юмор, а пошлость. Что когда хам обливает грязной водой из лужи нарядно одетую девушку, спешащую на важную встречу, не смешно. Что нельзя смеяться над физическими недостатками. ( Смотри, карлик! С бородой!! Интересно, а какой у него...? За кадром веселый смех.) Интеллигентный образованный человек не будет смеяться, если девушка неловко упадет и порвет юбку. Постарается как-то помочь и смягчить конфуз.

P. S. Парнишка катается на скейте. Запрыгивает на узкие железные перила. Скейт соскальзывает, и юноша со всего размаха садится на эти перила причинным местом. Он катается по земле, корчась от боли. За кадром задорный смех. Ведь это так смешно. Обхохочешься.

Познакомилась с будущим мужем, когда мне было 20. Очень быстро познакомил с родителями. Я отнеслась к ним с искренним теплом и уважением, для меня было важно создать доверительные отношения с его семьёй.

Через несколько месяцев после свадьбы услышала, как они поливают меня последней грязью за глаза: и хозяйство веду не так, и выгляжу не так, а если уж не беременею как можно скорее, значит, в принципе им внука не рожу. Сделала выводы, вычеркнула свёкра и свекровь из жизни, но не стала ни грязью поливать, ни препятствовать общению мужа с ними.

Потом начала замечать, что в гости они его не приглашают, деньгами он им не помогает, звонки всё реже и реже. В какой-то момент спросила, почему с семьёй поссорился, он прямо ответил: "Я перестал общаться, потому что выбрал тебя". Они сделали всё, чтобы отнять у меня мужа. Я не сделала ничего, но отняла их сына. Не рой другому яму...

Дело было в Перу, в четырехдневном пешем походе по тамошним лесам и каменюкам. Нас – интернациональную стайку городских идиотов, возомнивших себя Конюховыми, — обслуживали местные индейцы-носильщики, "портеры". Тощенькие, маленькие – без слез не взглянешь. Каждое утро, позавтракав, мы отправлялись в путь, а они оставались на стоянке. Мыли посуду, складывали палатки, запихивали все в гигантские рюкзаки размером с их человеческий рост и только потом бодро шлепали вслед за нами. Кроссовок они не признавали, носили какие-то пляжные шлепанцы.

На полдороге к следующей стоянке индейцы обгоняли пыхтящих налегке бледнолицых. Там, впереди, портеры ставили палатки, готовили еду и терпеливо ожидали великих путешественников. Когда мы, после десяти часов лазанья по чертовой козьей тропе, вползали в лагерь, от усталости еле шевеля конечностями и вывалив по-собачьи языки, портеры выстраивались полукругом и радостно нам аплодировали. Суки.

Вчера ехал в электричке. Натерпелся, б%я. А все вроде как обыденно начиналось. Напротив, у окна на лавочке, курсант милицейский пристроился, рядом с ним, с краю, бабка — божий одуванчик. Да и у меня соседка неплохая, дама в шляпке, лет под тридцать. Средние места свободные, едь – не хочу. Если бы на одной из промежуточных эти двое не