Эзотерический криптоанализ

[эпиграф]

"Категорически запрещаются любые изменения конфигурации сетевого оборудования в пятницу после обеда" из политики безопасности

Накануне в ЦУПе отмечали чей-то праздник (не исключено, что даже свой собственный – день космических войск), и главный герой, назовём его Майор, приняв на грудь достойную офицера дозу, решил укрепить информационную безопасность. И поменял пароль. К счастью, только один; на остальные его не хватило, он заснул перед компьютером. На другой день оказалось, что пароль был для доступа к секретному ключу управления одним из спутников, и что нового пароля герой не помнит.

Так и эдак – пароль вспомнить не может. А прикол ситуации в том, что пора проводить коррекцию орбиты. И крайний срок – двое суток. После этого момента спутник будет потерян. За что всему ЦУПу воспоследуют звездюли астрономического масштаба.

Доложили местному начальству. В принципе, резервный ключ управления спутником существует. Хранится он в знаменитом "чёрном чемоданчике" начальника Генштаба. Но до него далеко: три инстанции, три генерала.

Каждый, разумеется, не горит желанием получить втык за головотяпство подчинённых, поэтому преодолеть эти инстанции за двое суток выглядит ещё менее реально, чем мотнуться к спутнику на попутных "шатлах".

Чего только не пробовали, чтобы вспомнить пароль – бесполезно. Даже шифр пытались ломать. Куда там! А время идёт. Уже сутки до дидлайна. И тут забрёл в ЦУП опер местного УВД. От отчаяния привлекли и его к решению задачи:

– Вот он, деятель! Пароль забыл и вспоминать не хочет. Попробуй сделать что-нибудь, ты же мент. Только бить мы его уже пробовали, не помогло.

Поскольку иной надежды не было, космические войска приняли помощь опера и дали ему карт-бланш. Но в душе цуповцы уже смирились с потерей спутника и предстоящим звездопадом (с погон).

Запершись в кабинете с несчастным майором, опер начал работать. Когда на утро туда проникли сотрудники ЦУПа, их взгляду предстало эпическое полотно. Оба – космический майор и милицейский капитан – лежали под столом в бессознательном состоянии в окружении пустых бутылок. А на столе виднелась сигаретная пачка, на которой был нацарапан вожделенный пароль. До коррекции орбиты оставалось полчаса.

Ещё когда я работал в милиции во второй половине 90-х, к нам в дежурку завалился побитый в кровь плачущий студент: "Меня бандиты ик... ик... избилиииии!". Тусующиеся тут же омоновцы, вернувшиеся с какого-то патрулирования, заметно оживились: пахло интересным силовым задержанием.

Однако, чем дальше мы слушали рыдающего студиозуса, тем дальше хотелось просто дать ему подзатыльник и отправить восвояси. Оказывается, наш юный балбес бодро топал на занятия вдоль дороги за городом, в руках тащил тубус с чертежами. Мимо проносились машины. В один прекрасный момент студентику стало скучно и он решил подшутить над водителями, подражая героям боевиков. Шутник встал на одно колено, положил тубус с чертежами на плечо и направил его на проезжающие машины.

На скорости было сложно отличить тубус от трубы гранатомёта, на дворе были неспокойные 90-е, и водитель Гелендвагена, в памяти которого ещё были свежи воспоминания об участии в стрелках, автоматически вдавил педаль тормоза в пол, одновременно пригибаясь. Сзади в него тут же въехала другая машина, в неё третья и очень быстро на трассе образовалась свалка. Выскочившие водители побежали вслед за гелиководом, который уже догонял нашего гранатомётчика. Им хватило пары слов пояснений, и студента мутузили все вместе, предложение запихать тубус избиваемому в одно место было принято с энтузиазмом, и спас студиозусу невинность только послышавшийся звук сирены гаишников.

90-е. После армии в поисках своего шезлонга под солнцем я отправился во Францию чтобы попробовать себя в иностранном легионе. Выходцев из СССР там было не так чтобы много, но всегда находилось с кем можно перекинуться парой слов на великом и могучем. После учебки мне и еще двум парням выдали предписание в роту, находящуюся в другом городе. Но в

Середина ноября, Израиль. Набережная пригорода Тель-Авива — Яффо, откуда открывается шикарный вид на Средиземное море и на город.

Множество туристов со всех концов земного шара гуляют среди пальм и вечноцветущей зелени. Жарко.

Два русскоязычных солдата-резервиста расположились на зеленой полянке и используют свободное время для того, чтобы пообедать тушенкой, солеными орешками и прочей мелочью из пайка НЗ. И просто отдохнуть под солнышком, полежать на траве. Попутно они обсуждают насущные проблемы: что до конца сборов остается неделя, что на работе про них уже забыли, что интернет нынче уже не тот. И т. д.

В пределах прямой видимости появляется группа туристов, судя по крестикам и русской речи — паломников из России.

Туристы остановились и с интересом рассматривают солдат в непривычной форме. Их удивляет то, что солдаты с оружием, что они явно старше призывных 18-ти лет. Пожилой дядечка, явно из читателей газеты "Правда" бурчит: "Вот, агрессоры, захватчики, военщина... Ну просто людоеды!!!"

Один из солдат лениво приподнимает голову: "Да вы проходите, не бойтесь. Мы уже (кивает на банки из под тушенки) предыдущей группой пообедали"...

Немая сцена, напоминающая финал "Ревизора". Потом все смеются, а тот дядечка краснеет, белеет и безуспешно пытается изобразить из себя глухонемого...

Прошлый год, т. е. 2004. Слушание в суде по какому-то там иску одной фирмы (где я имел честь работать в тот момент) к другой. Задолжали. Ответчик по своему обыкновению не пришёл и судья так с укоризной "Как-то дело криво идёт, что скажите?" и обращаясь к юристу нашей компании "А вы кто?". "Я начальник юридического отдела ЗАО, госпожа Кривонос, а это свидетель по делу, менеджер компании господин Криворуко". Суд плакал.