Это — рассказ одного моего знакомого, человека очень пожилого и очень мудрого:
— "В самом начале войны в наше село и в соседние деревни стали привозить эвакуированных. Как правило, это были целые семьи со стариками и с детьми, но без отцов, которые были призваны на фронт, или даже уже погибли. Впрочем, и отцы большинства моих ровесников уже были на фронте. Однажды в первую военную зиму вместе с эвакуированными привезли большую немецкую семью, выселенную из Поволжья. Таких немецких семей переселенцев в наш район привезли довольно много, но расселяли их таким образом, чтобы в одном сельсовете (то есть на несколько деревень) было не более двух-трех семей. Вместе с матерями и стариками в нашей округе оказались десять-двенадцать мальчишек и девчонок от шести до четырнадцати лет. Они стали учиться в нашей школе, но по-русски они говорили плохо, да и открыто неприязненное отношение наших взрослых к немцам в эти военные годы сделали неизбежным огромную пропасть отчуждения между нами и этими "фрицами". Может быть это отчуждение так бы и продолжалось до конца войны, но.... у "фрицев" был настоящий кожаный футбольный мяч с камерой и шнуровкой! , с которым они, как только сошел последний снег, вышли на луг и поставили ворота из жердей. Нашего отчуждения (у нас собственная гордость!) хватило дня на три. На четвертый день уже было невозможно отличить в измазанных весенней грязью разгоряченных мальцах русского от немца, а немца от русского. Рухнула стена неприязни, и лишь изредка от самых обиженных во время драки (которые между подростками, конечно же, были нередки) можно было услышать: "Ты, фашистское отродье"... Немцы быстро влились в наши ребячьи компании и постепенно стали в этих компаниях заводилами. Это повлекло за собой одно очень необычное следствие. Скоро общение в наших смешанных мальчишеских компаниях уже шло на причудливой смеси русских и немецких фраз, а те из нас, у кого были близкие друзья среди немцев, без труда освоили немецкий язык, значительно превосходя в этом нашу учительницу немецкого языка.
Через пару лет после войны немецкие семьи куда-то уехали, но, видимо, цепкая детская память настолько эффективна, что я до сих пор могу без ошибок проговорить пару десятков наиболее часто употреблявшихся тогда немецких фраз, хотя за всю мою жизнь немецкий язык мне так ни разу и не пригодился...".
| 20 Jan 2021 |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Коллега пожаловался, что у него какая-то черная полоса -- за неделю несколько раз оказался участником конфликтов с незнакомыми женщинами.
1. Зашел после работы на почту за посылкой. Предвидя толпу, заранее записался на сайте на определенное время (т. н. "электронная очередь"). Пришел, дождался своего времени и подходит к окошку. Тут
У меня в институтском группешнике учился парень по имени Женя, а по прозвищу "Старый волосатый", т. к. был давним металлюгой и носил длинные волосы. Однажды у него наметился день Рождения, а поэтому я, он и его друзья в количестве человек 15 (почти все такие же металлюги, хипари и панки, как и он) поехали к нему вечерком с ночевкой на дачу
2000 год, я училась в десятом классе. Раз в неделю у нас было "окно" в расписании: пять уроков, шестой свободный, потом седьмой и восьмой. Если не было дождя или снега, мы с группой одноклассников (где-то от семи до десяти человек, по-разному) шли в парк, расположенный рядом со школой. Чаще всего играли в игру: каждому на лоб лепят бумажку с написанным на ней именем какого-нибудь персонажа, и человек должен с помощью наводящих вопросов угадать этого персонажа.
Бдительная старушка, которая гуляла в этом парке с собачкой, наябедничала в милицию, что у нас секта: собираемся в беседке, садимся в кружок и проводим какой-то странный ритуал! Возможно, вообще сатанисты. Однажды за нами пришёл наряд, который возглавлял старший брат одной девочки из нашей компании. Когда он понял, в чём дело, смеялся так, что мы боялись, ему плохо станет. А бабку в итоге ещё и штрафонули за выгул собаки там, где запрещено.
Рассказывает Авдотья Смирнова:
".... Я застала потрясающую беседу двух великих старух. Одна — Надежда Януарьевна Рыкова, которая была великим переводчиком со старофранцузского и французского, ей мы обязаны классическим переводом "Опасных связей" Шодерло де Лакло, например.
Ей было на тот момент года 92.
Она жила в одной квартире с Софьей Викторовной Поляковой, выдающимся нашим византологом. Софья Викторовна была рядом с Надеждой Януарьевной молодуха.
И однажды я пришла к старухам и застала у них грандиозный скандал. Скандал бы посвящен тому, какая часть речи слово "х[рена]к"...
Надежда Януарьевна утверждала, что это звукоподражание — бац и х[рена]к, это междометия и звукоподражание...
Софья Викторовна Полякова ей говорила: "Надя, вы выжили из ума, потому что это, безусловно, глагол! Он ей х[рена]к по голове!"....
Вот это мой идеал старости! "