Во вторник с утра зашел на работу к своему знакомому. Если учесть, что вторник, день после 23 февраля, а он воин-афганец, то его состояние не вызвало у меня удивление. Но, что понравилось, так это то, что на мое предложение пропустить рюмку коньячку для поправки здоровья, он меня твердо заверил, что на работе не пьет. Может оно и правильно, все же генеральный директор, пусть небольшого, но предприятия. Сидим, что-то говорим, но осознаем, что кто-то из нас кого-то не понимает. Тут телефонный звонок. Снимать трубку ему видно было лень или тяжело. Нажал на кнопку громкой связи:

— Сергей Петрович? Добрый день, это Анна Владимировна. Я на ваши вакансии технологов отправила двух соискателей. Побеседуйте с ними, пожалуйста, я думаю, они вас устроят.

Я так понял, что звонили с кадрового агентства или службы занятости. Серега буркнул какую-то благодарность и, нажав отбой, вновь ударился в воспоминания всего и вся. Которые минут через пятнадцать были прерваны скромным стуком в дверь, к которым я сидел спиной. Что там, что-то не так, я понял по вспышке то ли страха, то ли удивления в Серегиных глазах.

А там действительно было чему удивиться. Вы когда-нибудь две капли воды видели? Так вот, две симпатичных девушки-близняшки от них ничем не отличались. В смысле поиска различий. Все один в один – одежда, прически, макияж, фигуры, лица и прочее. Одна из них держала в руках приличную пачку документов, состоящую из паспортов, дипломов и трудовых книжек.

— Мы к вам, от Анны Владимировны, — почти в тон, одновременно сказали они, — посмотрите наши документы?

Серега захлопнул рот и принял выражение лица, соответствующее генеральному директору пищевого предприятия.

— Да-да, конечно, — протягивая руку за документами, произнес он, — вы, я так понял, технологи?

Девушки кивнули головами одновременно. А Серега почему-то очень долго листал их документы, особенно паспорта. Потом сделал очень деловое лицо и произнес весьма неординарную фразу:

— Вы, я так понял, родственницы?

Я хрюкнул, стараясь подавить приступ смеха. А девушек вопрос ни грамма не смутил. По всей вероятности, за свою не очень долгую жизнь они уже успели наслушаться и не такого. Серега же, зыркнув на меня весьма недовольным взглядом, все же понял, что сморозил какую-то хрень. И тут же попытался исправить ситуацию:

— Я так понял, сестры? – заглядывая в их паспорта, выдавил он.

Я хрюкнул еще сильней, потому что на братьев они точно не были похожи. Девушки синхронно кивали головами. Серега, решив, что ситуацию уже не исправить, пошел ва-банк:

— Вы подождите пока в коридоре, я сейчас вызову бухгалтера, — произнес он.

Бухгалтер у него по всей вероятности исполнял и должность кадровика. Девушки как в синхронном плавании послушно растворились за дверью, а Серега обхватил голову руками.

— Ну что, берешь технологов? – чтобы заполнить паузу произнес я.

— Не знаю, что и делать. С одной стороны вроде и технологи нужны, а эти как раз по нашему профилю, а с другой…

— Что с другой? – не понял я, — молодые слишком что ли?

— Да не, дело не в них. Во мне. Ты же знаешь, что я иногда после работы жахнуть люблю. Вот и думаю, а нужны ли мне с утра дополнительные глюки?

После минутного раздумья, он все же вызвал бухгалтера, попросив оформить новых кадров. Оно и правильно, глюки — глюками, а за производство думать надо.

Мой сын (5.5 лет) уже полгода ходит на плавание. Мальчик он у меня очень нежный и несамостоятельный (в плане одевания. обувания и т. д.), зато быстро умеет приспособиться и найти выход. Так вот когда начал ходить на тренировки я нарадоваться не могла: выходит из раздевалки такой опрятный, аккуратно одетый, вещи все в рюкзачке сложены! Когда как другие юные пловцы, кто в трусах наизнанку, кто вообще в одном полотенце, кто в одном шлепке.... Истина открылась буквально всчера: этот хитрый ребенок подружился с уборщицей в мужской раздевалке или как она там называется. Хорошая тетенька лет 50-ти встречает его там с тренировки как родного, одевает, складывает вещи в рюкзачок и садит сушить ему голову! (Честно признаюсь пришлось подглядеть в мужскую раздевалку чтобы это увидеть). Сын сказал, что дружат они с тех пор, как он подошел к ней и попросил помочь достать полотенце с вешалки... А с каким лицом он это умеет делать (помощи просить) уж я-то знаю — кот из Шрека отдыхает!

Домой возвращаюсь. По пути забежала в ЦУМ, чтобы колготки посмотреть. Завернула в отдел ювелирных украшений. У прилавка стоит мужчина лет эдак 60-ти, покупает серьги и что-то там вещает продавцу. Дай, думаю, послушаю. Снимаю наушники.

— Какие лучше: эти или эти? Ей ведь завтра 38 лет исполняется.

Девушка оборачивается ко мне:

— Какие лучше?

Честно говорю, мол, вот эти, ажурные.

— Я ведь дочке дарю. Старшей. Муж ей не дарит, пусть хоть отец…

В каждой морщинке его красного лица я почувствовала нежность к своей дочке, наверное, по его мнению, непутёвой — муж ведь ничего не дарит. На миг как будто увидела весь срез нежности и любви. Отцовские руки, держащие нежную прозрачную руку малыша, а потом невесты, будущей матери, жены и вот, 38-летней женщины… Тем не менее дочки. Как это прекрасно, Господи!

Этнографическая экспедиция. Железная дисциплина. Парни-первокурсники отпрашиваются вечером помыться у местных в бане с целью установления контакта. Руководитель отпускает их (толку запрещать-то?), но со следующим напутствием: вернуться в 24.00, самогон не пить, и главное – будут местные (будут, обязательно будут!) спрашивать про наших девочек, ответ должен быть категоричным: наши девочки не снимаются (только этого нам не хватало!).

Надо ли говорить, что вернулись парни не в полночь, а в 2 часа ночи, накачанные гостеприимными местными самогоном. Радостно отрапортовали, что контакт с местными установлен, экспонатов в университетский музей (прялок, маслобоек) будет немерено. И сообщили, что местные действительно интересовались (ну, вы как в воду глядели!) нашими девочками, на что им было категорически заявлено (надо же выполнять хоть какие-то распоряжения начальства!), что наши девочки не то, что посторонним, они и своим-то не дают (во, неприступные!). Ответ местных просто потрясал гостеприимством, сохранившимся в глубинке: "Мужики, не переживайте, мы вам своих телок подгоним!".

В стародавние времена, когда можно было путешествовать и посещать музеи, в доме-музее Рембрандта в Амстердаме я узнал интересный факт. Рембрандт, как известно, был не только художником, но и предпринимателем - торговал картинами, своими, и своих земляков, многих из которых сейчас уже никто не помнит. И вот часто так случалось, что картина покупателю нравилась, а цена не устраивала. Тогда Рембрандт с учениками, или самолично, писал копию по сходной цене. Только представьте — Рембрандт ван Рейн копировал каких-то третьесортных творцов! Хотя чего удивляться? Ахматова, Тарковский и Пастернак кормились переводами никому не известных таджикских и киргизских поэтов. А Соловьёв, когда акынов не хватало, попросту их придумывал, вместе с их творчеством. Рембрандту, пожалуй, такое бы в голову не пришло...