— Это у меня завтра, а у тебя – сегодня, девушка — студентка моя, хрупкая невинная девушка, руками не трогать, хером не тыкать.

Начинаю понемногу просыпаться, соображаю, что у него в Хьюстоне ещё вчера и даже не очень поздний вечер, а у меня уже сегодня не пойми что.

— А что она у Кости делает?

— Он ей сегодня Петергоф, Пушкин – Павловск показывал, фонтаны и комнаты янтарные, а до этого она в Москве была. Зовут её Марина. – Вешает трубку.

Открывший дверь Костя выглядел как после недельного запоя, пахло от него так же.

— Всю ночь водку жрали или таки не послушался и х[рено]м тыкал? – спросил я вместо приветствия.

— Мы учили великий и могучий, кстати, выпить хочешь, заодно познакомлю?

Тут у него за спиной обозначилось нечто под метр 80 и в 80 же кг весом белобрысо-конопатое, которое сразу же подтвердило правоту Костиных слов, с улыбкой в 64 зуба выдав:

— водка – х[рен], спасибо… — и дальше уже по англицки: — Меня зовут Марина, но друзья зовут меня Сью, я учусь в Остине, Техас, ваш друг преподает у нас и много рассказывал о России, мне очень захотелось узнать её поближе.

Под Костины невнятные вопли про рюмку кофе, чашку водки и посошок сбегаем по лестнице, идем к метро. Охи-ахи, подземный дворец, спрашиваю:

— Кроме того, чему Костя научил, ещё по-русски что-нибудь знаешь?

Опять 64 зуба:

— Здравствуйте – досвидания, спасибо – пожалуйста, извините – пошел нах[рен].

Замечаю, что в третьей паре последнее слово лишнее, но тут же получаю в ответ:

— Если тебя немножко толкнули или сам кого-нибудь толкнул, то нужно сказать "Извините", а если толкнули сильно, мешают пройти или просят телефон чтобы познакомиться, то нужно сказать "пошел нах[рен]".

Заходим в вагон, не успеваю сказать, чтобы она взялась за поручень, как он трогается. Кобыла с маху садится на колени плюгавому мужику, тыкавшему пальцем в смартфон. Мучительный поиск нужного слова, радость его находки:

— Здравствуйте!

Ах[рен]евший мужик:

— Здравствуйте….

Пытается встать, но тут вагон снова дергает, снова плюхается на мужика:

— Спасибо!

Мужик притискнуто выдавливает:

— Пожалуйста.

Наконец удается встать, оборачивается к мужику:

— До свидания!

— До свидания….

Ну слава богу, что не весь словарный запас продемонстрировала.

кондиционирования (без него — сд@хнешь от жары!), которые часто работают НА БЕНЗИНЕ(!). Самому ничего делать нельзя, обязан вызывать спеца. Вызвать сертифицированого специалиста, что-бы он залил 20 л бензина в соответствующий бак, услуга стоит около 200 долларов. 20л бензина стоило около 5-6 долларов, а остальное — оплата труда. А весь труд: подойти к горловине канистры, поднять крышечку и залить те жалкие 20 литров.

Племяш говорит: конечно, для меня 200 "зелёных" на 2-3-4 месяца — мелочь, но так стало жалко отдавать "свои, кровные", что я решил всё делать сам. Днём — нельзя, соседи увидят и сразу сообщат в соответствующие службы — получишь огромные штрафы. И, вот, я, увидев, что бензин в баке кончается, как заправский партизан, глубокой ночью подползаю с 20-литровой канистрой к проклятому баку и тихо заливаю в бак. Живу, как в раю, наслаждаясь прохладой...

Через несколько месяцев, после таких 3-4 таких операций, приехал представитель службы и спросил, почему я перестал пользоваться их услугами (они — монополисты!). Сэр, у меня разъездной характер работы, дома бываю редко, потому кондиционер почти не работает, вот и хватает ВАМИ залитого бензина надолго...

Но, стараясь не обострять ситуацию, стал раз в год звать сертифицированого спеца, что-бы 20л бензина заливал он, лично. И все стали счастливыми...

а правда ли, что трава синяя?

Лев ответил:

— Так точно, трава синяя.

Осёл обрадовался и продолжил:

— Тигр со мной не согласен, противоречит мне и раздражает, пожалуйста, накажите его.

Царь зверей объявил:

— Тигр будет наказан 5 годами молчания.

Осёл радостно подпрыгнул и пошел дальше, довольный, повторяя:

— Трава синяя...

Тигр, приняв свое наказание, спросил у льва:

— Ваше величество, за что вы меня наказали? Ведь трава-то зеленая?

Лев ответил:

— Действительно, трава зеленая.

Удивленный тигр спросил:

— Тогда почему ты меня наказываешь?

Лев ответил:

— Это не имеет никакого отношения к вопросу о том, какая трава синяя или зеленая. Наказание за то, что смелое и умное животное вроде тебя не может тратить время на споры с мулом, а потом приходить ко мне с этим вопросом.

Самая страшная трата времени — спорить с дураком и хамом, которому не важна ни правда, ни реальность, а только победа его убеждений и иллюзий. Никогда не тратьте время на смехотворные споры.... Есть люди, которые, сколько бы доказательств и показаний ни получили, не могут понять, ослепленные ненавистью и оскорблением. Единственное, чего они хотят — это быть правыми, хотя это далеко не правильно.

Когда невежество кричит, ум молчит.

угольная гарь, а ветер такой, что самолет испуганно дрожит и жалобно скребется о трап.

Гостиница, короткий сон до вечера, хотя, может быть — это было утро.

Загрузились в жаркое нутро высоченного джипа. Поехали.

Вначале под колесами была дорога, плохонькая, но была, а спустя десять часов, дорога закончилась и навсегда превратилась в азимут. Когда машину особенно сильно подкидывало, и все дружно бились головами о потолок – это означало, что водитель начинал засыпать и его нужно было срочно менять. Так и чередовались за рулем. Ночью ехать проще, ориентировались на далекие огоньки, направлялись к ним и спрашивали дорогу, а вот днем вообще непонятно к чему стремиться.

Ну, вот и цель нашего долгого путешествия — самый край Земли.

Раннее утро.

Речушка — метров пятнадцать шириной и, скорее всего, по пояс будет. Каша из осколков льда и черной воды.

Глубина действительно оказалась небольшой, и мы форсировали реку без особых проблем. Ледяная река успела затопить только коврики машины.

На том берегу трудилась беременная женщина. Над чем она трудилась, мы так и не поняли. Она раскладывала какие-то ветки, куски ржавой жести и палкой вылавливала в реке большие глыбы льда. То ли устраивала запруду, как бобер, а может быть ловила рыбу, или еще что. Ей виднее – это ведь ее мир.

Поравнялись с женщиной, встретились с ней глазами и поехали дальше.

На краю света мы целый день снимали наш фильм про давнюю войну.

Целых семьдесят семь лет прошло с тех боев, но тут очень мало что изменилось. Окопы, ржавые скелеты старинных танков, каски пробитые осколками, замерзший, лунный пейзаж под палящим солнцем.

Наступил вечер, пора было отправляться в бесконечно-длинную обратную дорогу домой.

Вот и река. К нашему удивлению беременная женщина все еще возилась со своим непонятным сооружением. Теперь она была почти на середине, дышала в замерзшие ладошки, и какой-то тряпкой связывала между собой хилые ветки.

Мы остановились, приготовились к переправе, приподняли ноги, чтобы не промочить, и тут мне пришла в голову простая мысль: "А может эта несчастная, беременная женщина хочет всего лишь перейти реку, вот и строит целый день переправу? Машины ведь тут проезжают далеко не каждую неделю"

Я открыл окно и позвал. Женщина без сожаления бросила плоды своих многочасовых усилий и подбежала. Мы подвинулись, освободили местечко, она влезла. Холодная как Дед Мороз, еще бы, в машине +30, а на улице –22. Пока переезжали реку, пассажирка с удовольствием отогревала свои красные, окоченевшие ладони, просто сев на них.

Через полминуты пути, как только машина выбралась из воды, женщина молча стала показывать пальцем в окно, мы остановились, она улыбаясь выбралась из машины и бойкой походкой направилась к огням поселка. Даже "спасибо" не сказала, видимо просто не знала этого слова по-русски. Еще бы, почти восемьдесят лет в этих краях не видели ни одного русского человека.

Спустя время, глядя из Москвы, мне почему-то все больше начинает казаться, что главной целью и смыслом всей нашей экспедиции было — не снять уникальный материал для фильма, а просто переправить замерзшую беременную женщину через речушку с героическим названием Халхин-Гол…