|
Работаю массажисткой на дому и иногда выезжаю на дом к клиенту. Есть у меня постоянный клиент, парень 16 лет с остеохондрозом, мы общаемся как хорошие знакомые. И когда я только начинала с ним работать, он завёл щенка овчарки, которую я ласково называла "писюха". Как-то раз я приехала к нему на сеанс, захожу в комнату, смотрю, а пёсик-то подрос. Ну, я и говорю: "Я смотрю, писюха-то твоя выросла", — он с радостью соглашается. И тут в комнату врывается его мать и начинает орать на меня: "Да как ты можешь, извращенка! "Я стою в ступоре, парень тоже. И тут до нас доходит, из-за чего весь сыр-бор, и мы начинаем дико хохотать. Теперь уже мать была в ступоре. Когда парень ей все объяснил сквозь смех и слезы, она очень засмущалась, долго извинялась и дала побольше чаевых. Много времени уже прошло после этого случая, но смешно каждый раз, когда вспоминаю.
|
* * *
У моей бабушки есть средняя сестра. Когда-то она была замужем, но потом овдовела. Она всегда уважала человека, с которым прожила немалый промежуток времени и хотела поставить приличную надгробную плиту на могилу своего почившего мужа, чтобы подчеркнуть своё уважение к усопшему. Но женщина она не то что робкая, но нерешительная, и поэтому попросила
всё устроить свою сестру, то есть мою бабушку.
Человек доброй души моя бабуля конечно согласилась взять на себя всю беготню, связанную с заказом надгробной плиты. Как человек активный и часто выполняющий просьбы она не стала вдаваться в подробности, когда делала заказ гравировщику, а просто написала текст, размеры, материал и адрес, куда доставить готовую плиту. Естественно, адрес она указала свой, так как она живёт в своём доме, а её сестра в коммунальной квартите. Сами понимаете, что в коммуналке надгробную плиту поставить особо и некуда.
Моя бабушка была очень эффектной женщиной, поэтому неудивительно, что гравёр, кторый выполнял заказ, заинтересовался ею и решил самолично привезти ей заказ домой.
Как потом оказалось, вся проблема заключалась в том, что бабушка работала "в сутки", а мой дедушка в то время работал на киностудии и каждый вечер в 18-30 приходил домой. Как нарочно, в тот день бабуля была на смене. Что было, когда гравёр привёз заказ, трудно себе представить без смеха. Дело в том, что на надгробной плите была надпись без подписи: "Мужу от любящей жены". Гравёр, надеясь увидеть привлекательную вдову, видит ещё живого мужа, от чего его глаза округляются и увеличиваются до невообразимых размеров. Дедушка же, прочитав надпись, только и смог сказать: "Надо же, какая забота!"
Эту историю я знаю от дедушки, когда он рассказывает её, то никогда не смеётся. Он всегда говорит: "Внученька, ты не представляешь, что я пережил!"
* * *
Я зашла в Фестиваль ВИН. Меня встретил молодой человек в черном: черная рубашка, черные брюки, черный галстук — в цвет настроения. Протягиваю ему скомканные бумажки (только что отняла у мужа наличку с боем) и со слезами в глазах говорю: меня уволили, дайте коньяку набухаться.
А он смотрит мне в глаза и говорит:
— Вам не нужно набухиваться. Подумаешь, уволили — разве повод горевать?!
Я:
Конечно повод. Наверное...
Он: — Да, нууу, вот еще. Незачем, поверьте.
Я всхлипываю.
Он:
— Ну, какой коньяк вы пьете?
— Женский, Martell VSOP, но всю бутылку мне много будет, пожалуй.
Он:
— Воооот. Зайдите в ресторан, закажите поесть чего-нибудь вкусненького, и бокальчик, если уж совсем надо. Но не больше! И вообще — все будет хорошо! Не нужно вам набухиваться, и коньяк вам не нужен.
И таким голосом он все это говорит, что я еще всхлипнула, но уже иначе. Он меня к дверям проводил, неуклонно так, и мы еще и обнялись напоследок.
Вышла на улицу я другим человеком.
Вот что это было?
* * *
Секс, наркотики, рок-н-ролл.. Лозунг старый, но актуальный до сих пор, согласитесь.
1987 год, мне 14 лет и я гитарист-вокалист в вокально-инструментальном ансамбле Омского речного училища. Секс мне еще только снился. Про наркотики тогда даже мало кто слышал. За неимением рок-н-ролла в репертуаре были песни Антонова, Барыкина,
Саруханова и т. д.
Итак, зима, мы в агитпоездке по колхозным ДК Москаленского по-моему района. И старшие ребята, заранее затарившись трехлитровыми банками с пивом, предложили мне принять сей допинг для куражу. Мол, играть будет ваще весело. Я поверил, наивная душа.
А пиво было волочаевское, разливное, при продаже булыжилось водой до неузнаваемости и из всех свойств нормального пива обладало лишь одним, зато самым неприятным..
Шесть литров пива на четверых (при этом ни у кого ни в одном глазу), короткий перекур и выход на сцену.
Пять минут — полет нормальный. Десять минут — легкий дискомфорт. Двадцать минут — и становится трудно скрывать от благодарных зрителей нестерпимое желание как можно быстрее найти туалет.
А программа построена по жестко продуманному сценарию, песни строго по порядку, перемежаемые художественным чтением стихов, говорильней ведущего, показами слайдов. И мы все время должны находиться на сцене с самыми умными рожами, олицетворяющими идеологически правильных курсантов ОРУ.
Короче, на сороковой минуте, посреди песни барабанщик бросает палки и убегает за кулисы. Мы продолжаем играть. В конце куплета клавишник, рожа кирпичем, плавно уходит вслед за барабанщиком. Оставшиеся продолжают песню. В конце припева сливается басист. Остаюсь только я с единственной гитарой. На последнем повторе последнего припева возвращается счастливый барабанщик, отпускает меня величественным кивком головы и захерачивает трехминутное соло в одного. Мы даже покурить по-быстрому успели.
P. S. Зрители, наш руководитель, и даже девчонки-чтецы, решили, что это мы такую новую фишку выдумали и все следующие выступления так и проходили. Но уже без пива.
* * *
Боже мой, как же классно было бухать! Великолепно! Радостно! До сих пор жалею, что бросил. И частенько снятся сны, где пью вкуснейший коньяк, крупными таими глотками, и так мне хорошо....
Кто помнит, когда границы вдруг исчезли? И стало можно увидеть Лиссабон и Венецию непосредственно, а не глазами брехливых советских журналистов ("ох,
с тревогой встречают наступающий год американские рабочие"...)?
А самое главное, что стало реальным наконец вкусить то, что пили в романах любимых Ремарка и Хемингуэя. И о чем даже не мечтали. Пастис. Текила аньехо. Сингл-малт скотч. Кальвадос. Арманьяк...
Да, это было дорого, но в нашей компании мы складывались. Обычно хвтало на одну бутылку фирменной вкуснятины в месяц, которую презентовали в самом начале посиделок, смакуя ее под чтение подобранных цитат. Ну, а потом привычно догонялись "бабоукладчиком" (спирт Ройал+вода+Амаретто). Или левым винишком Шато-дэ-шмурдяк. Или водкой, если присутствовал эксперт, способный по раскруту пузырьков гарантировать, что не ослепнем.
И вот дошел черед до настоящего рома. До сих пор помню, что был он из Тринидада и Тобаго, 12-летний. И подали его вместе с пузыречком ангостуры. Ароматической добавки, которая, по словам продавца стоила чуть ли не больше рома. Из-за своей редкости и волшебности состава. И мы, молодые инженеры, врачи и архитеторы, с предосторожностью анархистов-бомбистов, капали ее в рюмки, раскатывали по нёбу, и возводили глаза от наслаждения.
Прошли малиновопиджачные годы. Моя компашка разъехаласть или поумирала. Любое бухло стало доступным, а потому — скучным. А тот самый пузыречек с ангостурой я случайно увидал в придорожной забегаловке. Где он стоял, пыльный, между солью и острым соусом. Никому на хрен не нужный...
Душевные истории ещё..
