как контуженный кузнечик, раскачиваясь между ними и прежде, чем сделать шаг, никак не мог сообразить, что поставить вперед, ноги или костыли. О передвижении по улице и речи быть не могло. Машина в семье одна, а детей — двое. Одного — в садик, вторую — в школу, и на работу не опоздать. Больница от дома недалеко, пешком — минут 10-15, и я самоотверженно сказал жене, что дойду сам.

Выйдя из дома, я понял, что переоценил свои силы. Костыли с непривычки натерли подмышки, как мне показалось, до мяса. Нога ныла. Я взмок. А впереди меня ждало самое опасное препятствие: проезжая часть по 4 полосы в обе стороны и светофор для спринтеров а-ля "кто не успел, тот опоздал"

Делать нечего и, дождавшись "зеленого", я пошкандыбал. Дойдя до середины, я посмотрел на светофор и увидел моргающий зелёный. Поняв, что не успею, опустил голову и приготовился к гудкам клаксонов, потоку мата и прочему негативу. О "вежливости" наших водителей ходят легенды, сам "бибикаю" в пробках, чего греха таить. Но тут...

Тишина. Никто не сигналит, не рычит нетерпеливо движком. Краем глаза замечаю, что кто-то движется со мной параллельным курсом. Поворачиваю голову и вижу ЕГО...

Солнце весело отражалось на его кокарде и орденах во всю грудь. Синяя форма летчика отутюжена, ботинки блестят. "Ничего, сынок! Дотянем и на одном крыле! Прикрою!" — сказал он мне и пошел рядом, слегка опираясь на свою палочку. Дошли до тротуара, он сухонькой, но крепкой своей ладошкой поддержал меня под локоть, чтоб я вскарабкался на поребрик. Поинтересовался, нужна ли мне ещё его помощь. Я поблагодарил его, он ответил четко по военному "Не за что", развернулся и бодро пошел по своим делам.

Может, в школу(перед 9 мая ветеранов часто приглашают на "Урок Мужества"), может, на встречу однополчан. Я долго стоял и смотрел ему вслед.

Спасибо, Отцы, что прикрыли нас ТОГДА... Спасибо, что прикрываете до сих пор...

сам себя вслух спросил: "Чего бы пожрать? "И уже мне: "Давай пельмени налепим". Помнишь?

— Неа?!

— Я такой: "А ты умеешь? "Ты в ответ: "А чего там уметь?". Ты вытащил мясо, прикрутил к столу мясорубку, поручил мне прокручивать мясо. Сам в это время почистил лук, подсунул мне прокручивать вперемешку с мясом. Потом ещё солил и пробовал на вкус сырой фарш. Пробовать на вкус сырой фарш я и сейчас не научился ))).

Потом ты достал пельменницу с шестиугольными отверстиями, присыпал её мукой, положил на неё блин тестовый, который перед этим сам раскатал... Помнишь? Промял ямки в отверстиях...

Мы начали раскладывать мясо.

Ты — руками. Я — ложкой.

Ты раскладывал в четыре раза быстрее меня…

— Получилось вкусно, наверное )))

— Ох, Алеша! Мы были молодые и голодные. Конечно вкусно!.. Меня тогда поразила твоя уверенность. Принять решение сделать дело. Представлявшееся мне буквально невозможным. А ты — так буднично, между прочим... А не налепить ли пельмени... И — фигак! Готово!"

Это мы в мае переписывались.

А сегодня он прислал аудио-сообщение:

" Гостей вот именно сейчас мало. Горничным нет работы. Но зарплату – хотят. Сказал им: "Раз работы нет – будем лепить пельмени!" Они – в ответ: "Думаете, это так просто?! "Я полистал телефон, и прочел им то твоё сообщение. Лепят!"

Добавлю ещё, пожалуй...

Он каждое лето ездил к бабушкам и дедушкам в деревню в Мордовию. И, наверное, оттуда тоже у него эта ранняя самостоятельность и деятельность.

В то же лето он однажды сказал, что сделает на Докторовском озере, где мы всегда купались, мостки для ныряния. Притащил с недалекой стройки бруски длинные, столбики... мы ему помогали, но фактически он сделал эти мостки сам. Несколько лет они простояли. Это я тоже сейчас ему напомнил.

И моё теперешнее признание, что я тогда молчаливо восхищался его деловитостью и умелостью, оказалось для него неожиданным.