Кому повезло никогда не стоять в пробке на МКАДе, никогда не узнают, какими словами упоминают водители тех деятелей, которым приходит в голову заниматься починкой своих драндулетов именно в пробке и именно в вашем например ряду. Попробуйте объехать это препятствие среди плотной колонны потных и злых водил. Тем не менее у старожилов трассы выработался стиль притормаживать и пропускать перестраивающихся бедолаг по одному. Потому что через пару минут такая же помощь при объезде очередного придурка может понадобится и тебе самому. Ты пропустил — моргнул спасибо — тебя пропустили — моргнули спасибо. Дорога она на всех одна. Но есть и еще один тип водителей, отличающихся особенной глупостью

— как правило это так называемые пацаны, искренне убежденные в своей исключительности из общих правил. По своей дикости малолетней они еще не знают, как лечат дураков профессионалы дальнобойщики. Пришлось наблюдать такой воспитательный процесс в действии в самые жаркие дни лета. Едет в плотной пробочной колонне в крайнем левом ряду красненькая машинка авео с подмосковным пацаном — всем в себе довольным. Крайний левый ряд МКАДА отличается тем, что слева он ограничен бетонным бордюром метровой высоты. Никуда не денешься, тем не менее этот пацан демонстративно никого из периодически объезжающих на дороге ремонтов и аварий не пропускает, наоборот ускоряется перекрывает дорогу и в открытое окно поливает всех матом — какого типа хрена какие-то насекомые имеют наглость втиснуться перед его королевской особой. Но вокруг лето, жарко, у большинства машин окна открыты, дорога в пробке долгая, все всё слышат, а дальнобойщик не дальнобойщик, если у него нет рации. Тихо мирно справа от этого центра вселенной формируется колонна фур. А пацану наконец настал срок съезжать с МКАДА. Слева бетон, справа фуры. И как он никого не пропускал, точно также и фуры именно эту авео никуда и не пускают. Наивный думал, что остановившись и переждав колонну он сможет съехать. Только у фур рации, за рулем профессионалы и ничего у этого деятеля не получилось. Так и доехал со всеми вместе от Горьковского шоссе до конца пробки на Варшавском шоссе — 30 км. Надеюсь, что урок этот ему запомнится надолго. Так что, господа водители, будьте вежливы и взаимопомощными на дорогах страны. И не забывайте моргать спасибо.

Был я маленьким в садике. Однажды пришел какой-то дядя и воспитательница собрала и передала меня ему. Я шел не смея пикнуть. Когда пришли домой — оказалось, что просто папа сбрил усы и бороду.

В советскую эпоху, когда в магазинах нашего города было шаром покати, мне попался на глаза эпизод из книги "Прощай, оружие" — там, где группка солдат отступает от немцев по разорённой войной северной Италии.

"В брошенном доме нам пришлось ограничиться на ужин тем, что нашли в подвале – ветчиной, брынзой, сыром и парой бутылок красного вина" — так описывались страдания отступающих.

"Да чтоб я так ограничился! " — мелькнула тогда у меня возмущённая, по сути антисоветская мысль, которой я тут же устыдился.

Означенный Хемингуэем набор продуктов увидеть на прилавке одновременно при советской власти мне так и не удалось…

В обсуждалках, обители всяческих фриков и прочих критегов, иногда адекватных, мне задали вопрос: а что такое школьное лидерство? Чего мне там коптеть, отвечу в выпуске. Как я однажды пытался это лидерство захватить.

Март 1979, Седанка, это поселок под Владивостоком. Бараки сталинской эпохи, въевшиеся в землю, плюс три новых офицерских

Рассказала попутчица.

Двенадцать лет назад я каждый вечер выгуливала моего тогда десятимесячного лабрадора. Само собой были знакомы со всеми окрестными собаками. Особенно мой Пайпер сдружился со симпатичной рыжей таксой. Едва завидев подружку, он начинал вилять хвостом с удвоенной частотой и натягивал поводок так, что невозможно было удержать. Потом собаки, старательно обнюхавшись, до упаду играли в догонялки и отнималки. Идиллия, одним словом.

Однажды я заметила, что, подбежав к таксе, моя собака ложится на землю. Поделилась этим наблюдением с хозяином, очень крупным во всех измерениях мужчиной лет тридцати, который был больше меня настолько, насколько лабрадор больше таксы:

— Пайпер, — говорю, — определенно поумнел. Он чувствует, что вырос, и ложится на землю, чтобы быть с подружкой одного роста. Похоже, сообразил, что так ей комфортнее с ним играть.

— Наверное, мне придётся перенимать его опыт, — как-то грустно отвечает мужчина, — у меня те же самые проблемы.

И вдруг становится передо мной на колени прямо на мокрую траву.

Через год мы поженились. Пайпера уже нет, а у таксы вся морда седая.