братьями. Постоянная практика против нескольких противников одновременно, отточила мои боевые навыки до того, что врукопашную я мог навешать любому пацану в поселке от 4 до 6 лет. (тех, кто моложе меня, я не бил, дедушка запретил). Все киргизята это знали и потому выбрали подлую тактику. В случае конфликта они отбегали и начинали швыряться камнями. Естественно, получив в голову камнем, я плакал и убегал домой, но не ябедничал. Однажды мы играли у моего дома. Дедушка курил на лавочке неподалеку. Не поделив игрушку с Мирланом, мы заспорили. Мирлан, Улан, Самат, Азамат отбежали и начали швырять в меня камни. Попали пару раз, и я сбежал домой, а они забрали игрушку.

Вечером, когда я пришел с очередной прогулки, дедушка позвал меня в мастерскую. Он вручил мне щит, сделанный из куска фанеры. Рука удобно продевалась в петли и, по сути, была свободна для любых действий. У меня появилась надежная защита от летящих камней.

Вечером дедушка вернулся с работы и прифигел. Его встречал строй шагающих в ногу побитых киргизят. Я со щитом на руке шел рядом и вел счет. По моей команде они, как смогли, хором проорали: "Здравствуй, дед Женя!".

насторожились.

— Один богатый англичанин, — начал рассказывать парень, — любитель птиц, пришел в зоомагазин и просит продать ему самого лучшего попугая. Ему предлагают попугая, который сидит на жердочке, а к его каждой лапке привязано по веревочке. "Попугай стоит десять тысяч, — говорят ему, — но он уникальный: если дернуть за веревочку, привязанную к правой ноге, попугай будет читать стихи Бернса, а если дернуть за левую, — поет псалмы". — "Замечательно, — вскричал англичанин, — я беру его". Он заплатил деньги, забрал попугая и пошел к выходу. И вдруг вернулся и спрашивает у продавца: "Скажите, пожалуйста, а что будет, если я дерну сразу за обе веревочки? "

И тут парень, который слушал анекдот, вдруг сказал:

— Нам выходить надо.

И они на ходу спрыгнули с трамвая.

Пришел я домой и все рассказал отцу. Целый вечер мы гадали, какая может быть у анекдота концовка. Наверняка что-нибудь неожиданное. Мы перебрали сотни вариантов, но так ничего и не придумали.

Прошло много лет. В годы войны, когда мы стояли в обороне под Ленинградом, как-то один мой товарищ рассказывает в землянке:

— Послушайте, ребята, хороший анекдот. В одном магазине продавали дорогого попугая. У него к каждой лапке привязано по веревочке. Как дернешь за одну, так он частушку поет, как дернешь за другую — начинает материться.

— Ну?! — воскликнул я в нетерпении.

Только солдат хотел продолжить рассказ, как его срочно вызвали к комбату. И он больше в землянку не вернулся. Его отправили выполнять задание, во время которого он получил ранение и попал в госпиталь.

И вот в Калинине во время представления стою я как-то за кулисами рядом с инспектором манежа, и он мне вдруг говорит:

— Знаешь, хороший есть анекдот. О том, как в Америке продавали попугая с двумя веревочками.

— Ну?! — замер я в потрясении.

— Сейчас объявлю номер. Подожди.

Вышел инспектор манежа объявлять номер, и с ним стало плохо, сердечный приступ. Увезли его в больницу.

Я понял, что больше не выдержу, и на следующий день пошел к нему в больницу.

Купил яблок, банку сока. Вхожу в палату, а сам весь в напряжении. Если сейчас упадет потолок и инспектора убьет, я не удивлюсь.

Но потолок не упал. Просто мне медицинская сестра показала на аккуратно застеленную койку и сказала:

— А вашего товарища уже нет…

Ну, думаю, умер. А сестра продолжает:

— Его час назад брат повез в Москву, в больницу.

"Еще не все потеряно, — подумал я.

— В конце концов, вернется же он обратно". Но до конца наших гастролей инспектор так и не вернулся.

Отец был потрясен этой историей.

— Прямо мистика какая-то, — говорил он, — жуть берет.

Спустя три года я снова попал в Калинин. В цирке инспектором манежа работал другой человек.

— А где прежний инспектор? — сразу же спросил я.

— А он ушел из цирка, — ответили мне.

— Работает здесь, в Калинине, на радио.

В первый же свободный день я отправился на местное радио, отыскал комнату, где работал бывший инспектор. Два раза переспросил сотрудников, там ли их начальник (инспектор на радио возглавлял какой-то отдел), и, когда мне сказали, что он сидит на месте, я с трепетом постучался в дверь и вошел в кабинет.

Он сидел за столом и, увидев меня, воскликнул:

— О! Кого я вижу.

Я же про себя говорил: "Тише ты, тише. Не очень радуйся. Сейчас что-нибудь произойдет".

Проглотив слюну, набрав воздуха, я выпалил:

— Привет! Что было с попугаем, у которого на ногах были привязаны веревочки?

— У какого попугая? — опешил бывший инспектор.

Я напомнил об анекдоте.

— А-а-а… Да-да… Такой анекдот был. Понимаешь, начало я, кажется, помню; продавали попугая в Америке… но вот концовку я забыл.

— Как забыл? — обмер я.

— Ну вспомните, вспомните, — умолял я.

Он задумался, потом радостно воскликнул:

— Вспомнил! Сейчас расскажу. Только быстренько схожу к начальнику, подпишу текст передачи.

— Нет! — заорал я.

— Сейчас расскажите, я и уйду.

И он рассказал.

Оказывается, когда покупатель спросил продавца, что будет, если дернуть сразу за обе веревочки, то вместо продавца неожиданно ответил сам попугай.

"Дурр-рак! Я же упаду с жердочки…"

Так я наконец узнал концовку анекдота.

Юрий Никулин, "Почти серьезно"