в грязь лицом. Стол ломился от вкусностей, которым позавидовала бы любая парижская семья. Несколько видов сыров соседствовали с мясными изделиями и рыбными деликатесами, над которыми возвышалась большая бутылка виски с волынщиком в юбке на этикетке. Всё было на высоте.

— Во, олигаторы! – восторженно восклицал Теплов подняв баночку с гусиным паштетом – фуа-гра у них, во, уровень!

— Да, ну их, с этими санкциями – притворно сердясь, махала руками довольная хозяйка, разливая вино по высоким бокалам – ничего ж сейчас толком нет, хорошо у нас хоть знакомая в "Люкс-Гурмэ" управляющая, она выручает…. Ну, давайте что ли для аперитива….

Все дружно выпили по бокалу терпкого молодого вина, закусив предложенными им канапе с кусочками паштета и ветчины.

— Мда — откинулся на спинку стула хозяин дома – фуа гра…. А помните, как в девяностые мы с вами скидывались и на рынок вместе ездили, чтоб оптом дешевле было тушёнку покупать? Вот, поди, заставь нас сейчас её съесть…

— Да уж – поёжилась его супруга — было времечко, не приведи Господь....

— Да, почему? – неожиданно возразил Теплов – мне та тушёнка очень даже нравилась, я б и сейчас не отказался.

— Ага – скептически хохотнул Бобров – давай, давай…. Могу тебе ещё спирт "Рояль", предложить, я тут недавно в погребе свою заначку нашёл….

— А, что – упрямился Теплов – тушёнку.. да и спиртику могу бахнуть, это ты тут офранцузился по-полной, жить без пармезана не можешь….

— Я?! – возмутился Бобров – да, чтоб ты знал, я вообще этот сыр не ем, вон тот голубой только, да и то с похмелья больше, запах перебить….

– Во, во – засмеялся Теплов, кивнув головой на стоявшую бутылку виски – пьёшь-то ты что теперь — виски шотландский, а вот спирт уже и не сможешь….

— Это я-то не смогу? — с яростью вскричал обиженный Бобров – это я-то? А ну, давай тащи этот спирт – велел он жене – и тушёнку посмотри там погребе, я вроде видел.

— Да бросьте, вы чего придумали-то? – примиряюще запричитала та в ответ – да, не пойду я никуда!

После краткого препирательства, поняв, что спорить с женою бесполезно, разозлённый Бобров сам сходил в погреб, вернувшись с запыленной бутылкой спирта и жестяной банкой перловой каши.

— Ты что, с ума зашёл?! – возмутилась его супруга — дай я эту кашу собаке соседской отдам!

— Ни фига – отрезал Бобров, метнув холодный взгляд на Теплова — это мне вместо тушёнки на закуску, разогрею только.

— Давай и мне каши — сказал в ответ Теплов и добавил — можешь даже холодной.

— Тогда и мне холодной! – сердито заявил Бобров и, стряхнув со своей тарелки разложенный там хамон, вывалил на неё из банки серую слипшуюся массу. После чего открыл бутылку "Рояля" и разлил спирт в пару свободных винных бокалов.

Женщины, поморщившись, прикрыли носы руками, а хозяин с гостем пристально, словно из засады, глядя друг на друга, подняли высокие бокалы со спиртом и выпили, закусив бурыми комками холодной перловки.

— Ну, как? – выдохнул Бобров, перевернув бокал вверх дном — не могу? Да я и без закуски могу, в отличие от некоторых…. Ещё, может?

— Конечно! – откликнулся Теплов – чего спрашиваешь?

Прошло пару часов, и на даче воцарилась полная гармония. Женщины, мирно беседуя, пили чай где-то на кухне. В зале на праздничном столе сохли почти нетронутые заграничные деликатесы, на которые взирал со своей этикетки удивлённый волынщик, а оба друга, допив литр спирта и доев всю перловку, дружно храпели на стоявшем в углу широком диване.

Французский праздник "Божоле нуво", как всегда, удался.

robertyumen

утереть нос "зубрилкам" — тем, кто исправно записывал все лекции.

Перед историком трепетали несколько поколений студентов. Особенно — студенток. Девушек он не очень жаловал, а уж те, кто появлялся на экзамене нарядной, накрашенной и причесанной, были обречены на провал.

Таких он гонял особенно усердно — ибо "если девушка пришла в столь помпезном виде на экзамен, то голова у нее занята явно не тем". Мысль, что и в причесанной голове могут быть весьма умные мысли, и даже знания, он категорически отвергал.

Бывалые второкурсницы в числе прочих наставлений рекомендовали за неделю до экзамена не мыть голову, приходить, собрав волосы в скромный хвостик, косметики — ни-ни! Одежда — "крестьянская" юбка до пят, и безразмерный свитер. В таком вот виде, авторитетно утверждали "бывалые", нам у него если не пятерки - то уж хотя бы уважение обеспечено. И мы слушались — им же виднее!

Историю я всегда любила, и особенно не прогуливала — читал он хорошо.

Посещение лекций было свободное, но он был из тех, чьи лекции я ценила.

Экзамен был назначен на 13.00. Всей группой мы договорились собраться в морге в 10, чтобы еще раз пробежать вопросы и повторить материал.

Нас было три подруги, и мы решили встретиться чуть пораньше и пройтись по магазинчикам. И вот мы идем — и — о чудо! — я в витрине одного из магазинов вижу костюм! Такой, что "в зобу дыханье сперло"! Ярко-зеленый, скорее даже — ядовито-зеленый, с умопомрачительно блестящими золотыми пуговицами, с коротенькой облегающей юбкой! То была любовь с первого взгляда, и я сразу же поняла, что должна им обладать! Экзамен по истории сразу стал далеким и неактуальным событием.

Костюм сидел на мне — не придерешься, тютелька в тютельку, и идеально подходил к зеленым глазам. Девчонки одобрили его единогласно.

Стоил он четыре моих стипендии, но, поскольку я была работающей студенткой, таковая сумма у меня имелась, правда — дома. Прошу у продавщиц отложить костюм на час.

До дома было минут сорок ходьбы. Потом еще столько же — назад, к заветному костюму. А после надо было в универ, на экзамен. Пешком было никак не поспеть, и я решилась — гулять так гулять — разориться на такси! Девчонки мои тем временем отправились в морг.

Ловлю такси.

— Мне сейчас — быстренько — в старый город, вот по этому адресу, потом — назад, сюда, а потом в университет! — плюхаюсь на переднее сиденье.

— Дэнег нэ хватаит, да-а? — сверкает улыбкой в два ряда белоснежных зубов из-под угольно-черных усов таксист.

— Да.

— Сколька тэбэ нада?

Называю сумму. Не говоря ни слова, таксист вынимает из кармана пачку денег, отсчитывает нужную сумму и со словами:

— На, беры, буду я тут ище два раза взад-впэред машина гонять.

Хватаю деньги и стремглав несусь назад — забирать костюм. Продавщицы, не ожидавшие от меня подобной прыти, заворачивают его в бумагу, я быстренько плачу и бегу назад. На часах — 11.35. Пока успеваю.

Черноусый таксист ждет.

— Куда тэпер?

Называю адрес. Едем.

— Тряпка купил?

— Костюм! Красивый — глаз не отвести!

— Ха!

Подъезжаем к моему дому, я бегу наверх, домой — жили мы на втором этаже.

Дома совершенно отчетливо понимаю, что не смогу сейчас положить купленное мною чудо в шкаф и пойти на улицу в бесформенной юбке до полу.

Это было бы величайшей несправедливостью!

Переодеваюсь в костюм. Скромный хвостик никак не сочетается с золотыми пуговицами, распускаю волосы. Глянув в зеркало, понимаю, что просто обязана подчеркнуть зелень глаз — под цвет костюму.

В таком вот виде, нацепив туфли на каблуках, выплываю из подъезда. 12.15

— скоро экзамен. Таксист, увидя меня, восхищенно прицокнул языком.

Захожу в морг в половине первого. Наши уже сворачивают конспекты, на столах пустые чашки кофе и конфетные обертки.

Увидя меня, девчонки присвистывают:

— Ты что, с ума сошла? Экзамен решила запороть, дура!

— Я сдам! — у меня вдруг появляется такое чувство, что я все могу, а особенно — в новом костюме.

— Да историк с тобой разговаривать не станет!

— Как это не станет? Должен же он экзамен принимать, и у меня - тоже.

Посмотрим.

— Спорим, не сдашь! Завалишь. Или сдашь — но низко.

— Ввязывается наш

Игорек, единственный мальчик в группе.

— Спорим! На что?

— На шампанское!

— Пойдет! Учти — если сдам на пять, ставишь всем бутылку после экзамена.

— Это ты нам поставишь! И не забудь закуску!

— Увидим!

— Продуешь!

Идем в аудиторию. Появляется историк. В компании серо-коричневых девчонок я выгляжу "зеленой вороной". Смотрит на меня внимательно из-под очков. У меня начинают предательски дрожать коленки.

Он раскладывает билеты, и приглашает войти первых пять человек.

Остальные ждут за дверью. Лихорадочно открываю конспекты — ведь повторить не успела, начинаю листать. Внезапно обнаруживаю, что ничего не помню. Листаю конспекты — и не узнаю написанного, словно и не я писала.

Стоп! Нельзя поддаваться панике, на мне же такой костюм! Я знаю это состояние — когда кажется, что ничего не помнишь и не знаешь, это верный признак того, что — переучилась.

Лучшее, что я могу для себя сейчас сделать — попробовать успокоиться и идти отвечать. За дверьми я обречена "дозревать" до состояния истерики.

Как только выходит первый человек, захожу. Подхожу к историку, кладу свою зачетку.

— Берите билет.

Хватаю первый с краю билет.

— Пятый.

Историк протягивает мне бумажку с вопросами пятого билета и я иду готовиться.

В билете три вопроса:

1. Рыцарские ордена на территории Литвы в 13 веке и их влияние на политику княжества Литовского — знаю, ерунда!

2. Принятие Литвой христианства и его влияние на дальнейшую судьбу

Литвы.

— Тоже не проблема!

3. Столыпинская аграрная реформа.

Можно вздохнуть — все три вопроса я знала.

Начинаю готовиться. Набрасываю план, продумываю, как построить ответ, записываю лишь основные пункты и даты. Спустя десять минут поднимаю руку:

— Можно отвечать?

— Пожалуйста.

Выхожу на кафедру, за столом передо мной сидит историк. С интересом оценивает мои ноги.

— Начинайте.

Сначала невнятно, заикаясь, но потом успокаиваюсь и начинаю говорить.

Слушаю себя — и радуюсь, черт побери, я хорошо отвечаю! Историк слушает, кивая и блестя очками.

— Хорошо, хорошо... Так. А как вы лично оцениваете реформу Столыпина?

— В целом — положительно. Не его вина, что у России просто не хватило времени, чтобы довести до конца задуманное им. Он верно в целом понимал задачи государства, вот только проводил свою реформу слишком уж резко, потому и был застрелен Д. Богровым.

— Хорошо... Да, в целом — хорошо, вы знаете материал. Где ваша зачетка?

— Вот, перед вами.

— Пять. Пока — первая пятерка. Улыбнувшись лишь одними глазами из-под очков, он протягивает мне зачетку.

Пять!!! И шампанское — мое! И — новый костюм! Нет, сегодня положительно

"мой день"!

Гордо выхожу из аудитории.

За дверью меня обступают:

— Ну?

— Пять!

— Врешь!

— Не вру! Пусть Игорек выставляет шампанское — угощаю всех, выпьем после!

Кроме меня, пятерку получили Игорек и еще одна, из "зубрилок".

Игорьку пришлось сбегать в кафе, купить бутылку шампанского. Закуску в виде пирожков организовали сообща.

Усевшись на травке во дворике, мы распивали шампанское из пластиковых стаканчиков и закусывали пирожками. Мимо нас — с бумагами в деканат — проходит историк:

— Празднуете сдачу экзамена?

Я — слегка "под мухой" — объясняю:

— Нет, это они спорили со мной, что я завалю у вас экзамен, а я сдала на отлично!

— Странный спор. Вы были на большинстве лекций, почему вы были должны не сдать?

— А потому что пришла при параде, а не как сельская учительница!

— Совсем странно... Впрочем, я замечал, что девушкам на экзаменах не до нарядов, они обычно скромно одеты... Но на вас сегодня было приятно смотреть, не скрою.

— Да?! А про вас говорят, что вы не любите нарядных девушек, и нарочно заваливаете их на экзаменах!

— Что вы говорите? — тут он раскатисто захохотал.

— Вот уж не знал, ну надо же!

— Да? — настает мой черед смеяться — зря девчонки неделю голову не мыли!

— Угощайтесь, вот вам стаканчик, берите.

— Не откажусь, — историку наливают шампанское, протягивают пирожок.

... Мы сидим на травке, пьем из пластиковых стаканчиков, жуем пирожки и болтаем. На равных, совсем как друзья. Щелкая фотоаппаратами, мимо снуют туристы. До сих пор, вспоминая этот день, я помню то ощущение счастья, молодости и свободы....