Проснулся ночью, не мог уснуть, и, как это обычно бывает, я начинаю прислушиваться к тишине, начинаю слушать звуки машин из улиц и шум деревьев. В этот раз я услышал часы! Но у меня только одни часы рядом с кроватью, и они не ходят уже несколько дней (забываю купить батарейки). Когда я посветил на них телефоном, они шли назад. НАЗАД, [м]лять! Я так и не уснул!

Появились знакомая — профессиональный коллекционер духов. Пообщавшись с ней, я подсела. Только я выискиваю не редкие и диковинные старинные ароматы, за которыми охотятся настоящие профессионалы. Я ищу запахи детства: папин тяжелый табачный Remy Latour из 96-го, прочно ассоциирующийся с бритоголовыми папиными "партнерами" и малиновыми пиджаками; RWD от Givenchy из 2000, где мама-красотка и наши выходы "в свет"; дедушкин Шипр, пахнущий рассказами о войне... Невероятная машина времени.

С раннего детства человеком, который восхищался каждой моей детской проделкой, был и остаётся мой дедушка. В семье все хорошо относились к моему творчеству, хвалили, но дедушкин восторг был неподдельно искренним, ни с чем несравнимым. Он восхищался каждой кляксе, каждому завитку, подолгу рассматривая детские каракули.

Прошло 20 лет, благодаря ему я до сих пор увлекаюсь искусством, пишу картины, мастерю всякое, представляя его радостное лицо.

Вышел на лёд порыбачить... Решил не сидеть в общей куче, отошел от нее метров пятьсот, осмотрелся. Вижу, вдалеке сидят три мужика — ну, думаю, не просто так сидят. Решил к ним. Лед становился тоньше, и вскоре я почувствовал, как под ним двигается волна. Мужики меня заметили, с@ка, встали, взяли короткий разбег, взмахнули крыльями и полетели... Это были большие птицы — или орланы, или ещё какие-нибудь. Половину обратной дороги я полз. С тех самых пор беру бинокль. Штаны не намочил, но трясло знатно.