Уже четвертую неделю в Торонто не утихают страсти, вызванные действиями полиции по задержанию Сэмми Ятима (Sammy Yatim). Этот 18-летний, белый, щуплый, совершенно домашнего вида юнец ночью возвращался на трамвае с вечеринки, где ему дали курнуть какую-то хрень. Во время поездки его окончательно накрыло, и он достал нож (75мм лезвие), и, размахивая им, стал нести дежурную пургу о том, что все сволочи, и его никто не любит. Свидетели подчеркивают, что он никому конкретно не угрожал, и вообще вряд ли сознавал, что держит ножичек.
Водитель вызвал полицию. На поимку такого опасного бандита приперлось 25 человек, которые оцепили трамвай.
Пацан, увидев полицию, с извинениями выгнал всех пассажиров, сказав, что это его дело, и стал ждать развязки в абсолютно пустом, освещенном трамвае с открытыми с двух сторон дверями.
Тем временем от полицейского кордона выдвинулись три самых отважных героя. Высокие и сильные, одетые в пуленепробиваемые жилеты, они легко могли просто скрутить малолетнего придурка. Ну, в крайнем случае огреть дубинкой или выстрелить шокером. И вот они стали приближаться, короткими шажками, прячась друг за друга в лучших традициях спецназа...
На самом деле они настолько были испуганы, что просто начали стрелять. Из Глоков 40го калибра. Пулями с рескрывающимися головками, так что любое попадание которых в любую часть тела вызывает шок или смерть. Было сделано девять выстрелов.
А потом, когда расстрелянный уже валялся на полу, стражи закона наконец подошли. И применили электрошокер....
Стоит ли говорить, что полиция собиралась все это скрыть, если бы не съемка одного из пассажиров, отосланная в газеты.
В репортажах напоминают, что это не первый случай непрофессионализма канадских полицейских. Несколько лет назад в аэропорту Ванкувера они убили безоружного пожилиго поляка, только прилетевшего в Канаду и не говоряшего по-английски, и выведенного из себя тем, что в течении часа никто не мог объяснить ему, куда идти и что делать.
Я бы не пересказывал эту чернуху, если бы не вспомнил одну встречу лет шесть тому назад. Тогда я занимался пистолетной стрельбой, и соревнования проходили в разных клубах. Однажды принимающей стороной оказался полицейский тир (отлично оснащенный и неестественно чистый). После стрельб я разговорился с хозяевами и выразил недоумение тем, что все они были в возрасте. "Почему нет молодых? " — спросил я — "им это неинтересно? "
"Да нет, интересно", отвечали, "но это выглядит неестесвенным для начальства. И если кто-то вдруг начинает проявлять интерес к стрельбе, то он перестает продвигаться по службе, а вскоре перемещается в такое место, где нет тира. Поэтому постоянно тренируемся только мы, пенсионеры. С другой стороны, каждый полицейский обязан за год выстрелить из своего пистолета не менее 80 раз, без оценки результата. Поэтому, чтобы быть для всех хорошим, полицаи приходят сюда в конце декабря, получают по сотне патронов, и в течение 20 минут просто тупо палят в сторону мишени".
Рота уехала на боевую службу, дежурный офицер свалил домой, сменщик придет только утром. Осталось 10-15 человек с кучей энергии и ключами от всех помещений.
СВОБОДА!
Дембель уронил на ногу каску, потому ходить ему больно. Ради прикола просит духа привезти грузовую телегу на которой возят продукты. Садится на нее и начинает кататься
по взлетке.
Инициатива воодушевляет другого дембеля. Он берет вторую грузовую телегу для продуктов, запрягает еще одного молодого бойца, одевает шлем "Сфера" для безопасности.
Начинаются гонки. Народ начинает болеть за один из болидов. На шум просыпается помощник каптера. Выглянув из каптерки он оценивает ситуацию и на старте появляется 3 болид — тележка из Ашана.
Каптер в трусах решает одеть валенки, что бы сберечь колени в случае падения. Натягивает бушлат на голое тело, что бы сберечь спину и локти. На голову одевает зимнюю шапку и обычную солдатскую каску. Для усиления драйва берет гармонь и начинает игру во время заезда подбадривая духов.
Тележка из ашана выигрывает 1 заезд с отрывом.
Все возвращаются на старт и жаждут реванша. Дана отмашка. Болиды разгоняются, гармонь бодро играет. Открывается дверь и в казарму входит полковник. Дневальный подает команду "Смирно! ", бойцы грузовых тележек останавливают телеги и выполняют команду дневального. Боец толкавший телегу из Ашана, просто отпускает ее и встает по стойке смирно.
Помощник каптера в каске, бушлате, валенках и труселях с гармошкой на коленях проносится мимо полковника, не забыв отдать воинское приветствие и уезжает вдаль.
Как-то в наше военно-учебное заведение, по обмену опытом приехали французские жандармы, поделится опытом и посмотреть как готовят наших курсантов. Для нас это было впервые и до этого никто из иностранцев к нам в институт не приезжал. Как оказалось и для французов это тоже было в первый раз. Радушно встретили, покормили и повели показывать
институт. Все что мы им показывали у них вызывало живой интерес — классы, тренажеры, оружие, да это и понятно не каждый день видят подобное! Но самый большой интерес у них вызвала казарма, где живут курсанты. Хочу заметить, что курсанты у нас в течении 5 лет живут в казарме, думаю кто в армии служил тот знает, что это. Для тех кто не знает поясню: большое помещение в котором стоят много кроватей, около ста. Причем кровати стоят по две впритык друг-другу (своего рода двуспальная кровать....), между соседними парами кроватей тумбочка на двоих человек. Это придумали не мы — положено так по уставу.
А теперь финал истории: заходят французы в казарму, видят подобное расположение и как истинные французы спрашивают у переводчика, показывая на кровати, которые стоят по две штуки: "А у вас и девушки учатся?". Не поняв скрытого смысла, отвечаем, что мол нет у нас учатся бравые парни. И тут три француза с пониманием переглянулись и заулыбались. И тут уже мы поняли в чем дело. Долго мы им пытались объяснить, что у нас нет ceксуальных меньшинств, а это просто такое расположение кроватей. Убедили их или нет не знаю. Европа блин...
Раньше даже не задумывались как стоят кровати, а объяснить почему так толком и не смогли.
Во время срочной службы я был химиком-разведчиком. Как то летом решил наш командир пожить месяцок в поле, сирень с черемухой понюхать и нам показать. А так как черемуха и сирень уже отцвели, он взял концентрированный аромат в шашках, целых 5 ящиков.
Были среди нас огнеметчики. Помимо обязательных для всех противогазов и ОЗК, они были
вынуждены таскать огнеметы "шмель".
Чтобы, не дай бог, ничего в поле не сжечь, командир приказал вынуть боевые заряды, а вместо них засыпать в чехлы песок. Получалась конструкция с ремнем весом 5-6 кг.
Среди огнеметчиков был очень самоуверенный дембель. До поезда в родные края ему оставалось 3 месяца, но мозг за детство, отрочество, юность и армейскую службу так и не вырос. (а может, и вырос, но он им не пользовался). Дембеля с мозгом давно уже высыпали часть песка из чехлов, дембил же пошел своим путем. Решил дембил что не дембельское это дело — таскать "шмели" и вышел в поле без оружия.
Майор заметил бойца без оружия. — Сынок, как ты будешь защищаться, если враги нападут? Нет сынок, так нельзя! Я дам тебе оружие!
И старый майор, несмотря на больную спину, лично взял пилу, сходил на дровяной склад и выпилил из бревен 7 килограмового "шмеля", точнее даже, "шмелище". Торжественно вручил "шмелище" дембилу и отдал приказ командиру роты, взвода, сержантам и вооруженным дембелям. Следите, чтобы этот боец всегда был готов к бою. Оружие он не должен выпускать ни в бане, ни в столовой! Спать, обняв спусковой курок, и на спортплощадке быть готовым спалить все живое вокруг.
И началось...
Вы когда нибудь пробовали запрыгнуть в люк БРДМ с полутораметровым поленом? А погрузиться в кузов Газика по нормативу? А спать? Уж молчу про бегать, ползать и ходить в туалет. До приезда в расположение части он не раставался с поленом. Сразу по приезду полено было сдано в оружейную и по традиции выдается таким же наглецам как дембил.
В день ВДВ вспоминается такой эпизод. В начале сентября 1991 года в Москве собрался пятый и последний съезд народных депутатов СССР. Я в это время был в Москве проездом, возвращался с коллегами из экспедиции с Рязанского водохранилища. До отхода нашего поезда на Ленинград (последние дни он это имя донашивал) оставалось часа два. И я изъявил желание
побывать на Красной площади.
Припёрся, а там народа — немерено. Покрутился я, поглазел, а потом от скуки прибился к группе поддатых бывших десантников, афганских ветеранов, моих сверстников. Стоим себе, мирно беседуем. Никого не трогаем. Ну, матерок слышится. Ну, попиваем себе водку из горлышка, по кругу передавая – так жарко же, пить-то хочется.
И тут подходит к нам дебелый депутат с широкой красной рожей, в костюме, при значке. И давай нам нотации читать – какие мы сякие да какой мы тут пример подаём, на самой-то на Красной площади. Грузил, грузил, да и оказался одним из десантников заслуженно послан на три буквы. Запыхтел, убежал куда-то. Вернулся с двумя ментами. Ткнул пальцем в обидчика. Они и разговаривать не стали – давай его винтить. А его развезло, он и обороняться не может. Ну, я и вмешался благодушно так: да ладно вам, говорю, ребята, оставьте вы его в покое. Ну, подумаешь, депутата послал. Тот ведь сам напросился...
Тут один из ментов мне сапогом кээээк по корпусу врежет! Не ждал я такого, рукой едва прикрылся, каблук в локоть влетел. (Рука потом аж посинела и неделю не разгибалась). А он меня за ворот — хвать! Как рванёт! Ну, я вывернулся, рубаху только порвал.
Ну, тут десантура очухалась и сильно наказала дяденек милиционеров. Когда те шевелиться перестали, один из десантников и говорит: а что, мол, братцы, не пора ли нам пробежаться немного? Ну, вот хотя бы до ГУМа? Так-то мы и сделали. Потом повеселились, из-за угла наблюдая, как ментовское подкрепление по площади бегает, – видать, ищет кого-то. Расстались в хорошем настроении, удачи друг другу пожелали.
А вот коллеги меня приняли прохладно. Ты же, говорят, гад, час назад пошёл на Красную площадь погулять. А вернулся – навеселе, рваный и рука вон разбита.
Вот как тебя одного отпускать?
