Вспомнилось, как полгода назад я чуть не двинулся умом в Болгарии.

Для начала надо вспомнить, что у болгар кивание означает "нет", а мотание тыквой из стороны в сторону — "да".

Ну так вот, подвозит меня, стопщика, очередной доброжелатель, останавливаемся на перекрестке.

"Куда", — спрашиваю, "ехать-то дальше"?

"Само право", — отвечает доблестный водитель.

"Право? ", — переспрашиваю я, показывая рукой вправо.

"Нэ", — возражает он, кивая головой вверх-вниз, "Право", рука его тычет вперед.

Оказалось, что "право" — означает "прямо" и это, вкупе с дискомфортом в башке от полного противоречия с вбитыми с детства значениями жестов, сносит башню напрочь.

Захожу сейчас в магазинчик около работы. А в магазине стоит дядька, наверное владелец, и ругает персонал: "Почему вы мне не сказали, что у вас пиво и сигареты кончились? Вот идут сейчас люди на стройку в понедельник, а то, что они курят и пьют, у вас нет. Как они работать будут? "

Приехал в гости знакомый австриец. Смотрит телевизор, переключает каналы. И так получилось, что по трем каналам одновременно передавали выступление Людмилы Гурченко (в ее нынешнем амплуа).

Австриец посмотрел и проницательно отметил:

— А этот трансвестит у вас, наверное, очень популярен!

Мои родители — любители поесть у телевизора. Когда кто-нибудь из них приходит в комнату с едой, сразу начинается дележка (чаще всего папа пытается отобрать у мамы, т. к. самому идти лень). И что он только не предпринимает в этой микро-войне: то в тарелку плюнет, то пальцы в нее макает. Последний раз: мама держит тарелку супа за один край, папа за второй, и каждый тянет на себя. Продолжалась все до тех пор, пока все содержимое не растеклось по ковру. Бежали с того места они с той же скоростью, что и тянули за тарелку — в разные стороны с криком: "Твой суп был, тебе убирать!" Папе 46, маме 44.