Новую знакомую Юры Оладьева звали Алия Закировна. Алия была спокойная, приветливая женщина без понтов и великих запросов. Про себя Оладьев сразу оценил этот факт.

Они познакомились в сети. Им обоим было под пятьдесят. Алия не ломалась и как-то очень запросто пригласила Оладьева прийти в гости.

— Живу вольной птицей, – сказала Алия. – Муж давно ушёл, дети выросли и разъехались. Если хочешь, к твоему приходу я сделаю своё коронное блюдо чак-чак.

Такой практичный подход Оладьев одобрил.

"Живёт одна – это хорошо, – подумал он. – Муж сдул – ещё лучше. Дети разъехались – совсем замечательно. Да ещё и чак-чак наклёвывается. По всем приметам, я для Алии – "последний поезд", и она торопится в него запрыгнуть. Не будем тянуть хвост за кота. Берём! "

Оладьев и Алия условились о встрече. Юра пришёл. Алия Закировна встречала его при всём параде и выглядела гораздо моложе своих лет. Первое впечатление было превосходным.

— Идём за стол? – спросила Алия. – Или сначала посмотришь, как я живу? Небогато, но для жизни хватает.

"Квартирка приятная, просторная, – думал Юра, разуваясь. – Ремонт сделан. Окна на юг. Из кухни чак-чаком пахнет. Вот сюда можно своё барахло поставить. Сюда гитару повесить. Чего не жить-то? Вполне…"

Они прошлись по комнатам, как новобрачные. Ванна, пианино, цветы. Лоджия, гардероб, аквариум. Нигде ни пылинки, чувствуется хозяйственная женская рука. Чистота и красота!

"Да, – думал Оладьев. – Есть где приклонить буйную голову. Пожалуй, я здесь остановлюсь. Поживу, пока Алия со своим чак-чаком не надоест…"

Они стояли в гостиной. Взгляд Оладьева упал на фотографию на полочке. На фото мужик громадной комплекции держал в руке топор и загадочно щурился.

— Кто это? – спросил Юра неприязненно. – На маньяка похож…

— Мой старший сын Айнур! – Алия с гордостью протёрла фото страшилища. – Какой же он маньяк? Айнур на мясокомбинате работает, на доске почёта висит. Мастер – золотые руки. Может так разделать бычью тушу – в чемодан поместится! Виртуоз.

"Видели мы таких виртуозов, на фарш искрошат и не заметят! " – подумал Юра и пошёл дальше. Вид мрачного мясника не внушал ему оптимизма.

— Айнур тебе не понравился? – огорчённо спросила Алия.

— Признаться, я несколько смущён… – почему-то на старомодный манер ответил Оладьев. – Больно грозно выглядит.

— Но характер у него ангельский, – сказала Алия. – Пальцем никого не тронет… если не злить.

В следующей комнате Юра остановился как вкопанный. На стене висело фото мужика с винтовкой.

— Это что за коммандос?

— Мой второй сын Тимур, – пояснила Алия. – Служит снайпером в спецназе, ордена имеет. Тимур всегда говорит: "Мама, если кто тебя обидит, знай – лишний патрон у меня всегда найдётся. Застрелю то, что Айнур топором не дорубит".

"Очаровательная семейка! – подумал Юра, отворачиваясь от фото снайпера Тимура. – Человеколюбие из этих мальчиков так и прёт".

— Тебе не нравится? – встревожилась Алия.

— Признаться, я несколько смущён, – снова сказал Юра. – Сыновья у тебя один другого стоят. А кто-нибудь менее кровожадный в роду есть?.. Доченька, например.

— Конечно, есть! – воскликнула Алия. – Вот моя отрада, моя дочка Гуленька. Мила, как незабудка, скромна как фея.

У Юры отвисла челюсть. Гуленька оказалась крупной плечистой девицей с перебитым носом и в боксёрских перчатках. Смотрела с портрета так, словно вот-вот зарядит Оладьеву хук слева – и с копыт долой.

— Милейшая дочурка! – пробормотал Оладьев. – Признаться, я несколько смущён. Девочка-снежиночка, блин. У неё удар правой, небось, килограммов двести пятьдесят…

— Двести семьдесят, – поправила Алия. – Наша Гуля чемпион Татарстана по женскому боксу в тяжёлом весе! Её даже братья боятся. Все, кроме Дамира.

Оладьев почувствовал противную дрожь в поджилках. Квартира Алии перестала ему казаться такой уютной, как раньше.

— Ах, у нас ещё и Дамир есть? – сказал Оладьев иронично. – Какая прелесть. И то верно, в семье не без Дамира… Алия, скажи сразу: сколько у тебя детей?

— У меня их четверо, разве я тебе не говорила? Вот мой Дамирчик. Младшенький.

Юра сглотнул. Младшенький Дамирчик был сфотографирован рядом с гробом.

— Признаться вам, я несколько смущён, – в который раз сказал Оладьев. – Он что, гробовщик?

— Нет, работник крематория, – пояснила Алия. – Работа у Дамира тяжёлая и нервная. Вечно какую-нибудь неучтёнку сжигать приходится…

— Чак-чак, – сказал Оладьев. – Чак-чак…

— Что? – переспросила Алия. – Ты сказал "чак-чак"? Проголодался, а я тебя гоняю. Пойдём скорее кушать.

Но Оладьев не говорил "чак-чак". Это просто чакали его зубы.

— Алия, ты нарочно? – спросил Юра, чакая зубами.

— Нарочно что? – не поняла женщина.

— Нарочно таких детей нарожала, что без валерьянки смотреть невозможно? — выдавил Юра.

— И профессии как на подбор. Какая-то казанская ОПГ, а не семья. Одна морды бьёт, другой стреляет, третий рубит, четвёртый в печи сжигает…

— Не смеши, Юра, – сказала Алия. – Они мои любимые славные детки. Тебе-то бояться нечего, ведь намерения у тебя самые серьёзные, правда? Давай скорее пробовать мой чак-чак… а потом меня.

Оладьев подумал, что насчёт намерений надо всё хорошенько взвесить. А то свяжешься с этакой семейкой… они тебя самого на чак-чак пустят, костей не соберёшь.

У самого Оладьева был один только сын Петя. Пётр Юрьевич окончил семинарию и служил священником. Всё, чем он смог бы помочь незадачливому папе — это отпеть его вне очереди…

Нарвался на классическую "яжемать"

Выхожу из подъезда и обнаруживаю, что какой то [ман]дюк лупит палкой по моей машине.

— Мальчик, ты больной?! Где родители?

Тут же выпрыгивает яжемать и ставит меня в тупик.

Ну я всего ожидал, типа, ой извините, отвернулась, а он…

— КАК ВЫ МОГЛИ РЕБЕНКУ СКАЗАТЬ "ТЫ БОЛЬНОЙ?"

Старые прокуроры (лет 40 назад) любили рассказывать историю... или анекдот, который "случился несколько лет назад":

На краю городка обнаруживают труп — голое тело мужчины с сильно обезображенным лицом. Пока приедет прокурорская команда, место происшествия охраняет местный участковый милиционер. Приехавший прокурор-следак всё оформил, спрашивает участкового: узнаёшь покойника?

— Нет. Надо как-нибудь узнать его фамилию-имя.

— Так, давай я позову баб из ближайших домов, они всё знают, всё расскажут, помогут опознать тело.

Следак огрганизует "опознание": на простынке укладывают труп, его голову, что-бы не пугать женщин, прикрывают простынкой. Следак — милиционеру: ну и ты рядом ложись, что-бы было опознание, как положенно — из нескольких объектов.

— Дык, меня-же узнают!

— А мы тебе, как и трупу, то-же голову простынкой прикроем. Прокурорское указание — всегда прокурорское, милиционер раздевается догола и ложится недалеко от трупа.

Следак: женщины, мы нашли неопознаный голый труп, помогите мне опознать. Возможно, человек жил в вашем городке.

Увидев труп, все сразу заголосили: так это-же Васька из соседних ХХХХХ (предположим, Снегирей)... переводят взгляд на тушку милиционера: ой! Какой ужас, и Пётр Сергеевич, участковый наш пострадал!!

А ведь верно Гоблин перевел, что есть такое конопляное дерево, только ему вырасти никогда не дают...

В частном доме у моих родителей имеется огород и 3 собаки, 2 овчарки, 1 боксер. На морды ужасные, но добрые внутри. И выросла на огороде как-то конопля. Дерево натуральное. Ее никто и не трогал, растет себе и растет, естественно, по назначению тоже использовать не собирались. И прошел слух по улице про коноплю, естественно пришли менты. Звонят в калитку.

На звонок реагируют собаки радостным хоровым лаем. Выходит мама, и держа одновременно своими хрупкими руками 3-х здоровенных собак, приглашает служителей правопорядка зайти и осмотреть наш участок на предмет произрастания конопли. Отказались почему-то...

Далее коноплю решили уничтожить своими силами во избежание.

Умничке-боксеру указали на коноплю и сказали: "Копай!" Ему эта идея изначально не очень понравилась и он долго и нудно облаивал конопляное дерево, потом-таки ее откопал. А любит он косить под Ленина и носить всяческие бревна. Так и на этот раз. Носится собака с коноплей в зубах по всему огороду... За ним остальные собаки. Ну и мы всей семьей. Хоть курить мы ее не скурили, но просто так оборжались.

У меня был сосед — безумно вредный мужчина лет 50-ти. Всегда кричал на детей во дворе, никогда не здоровался, предъявлял окружающим вечные претензии и вовсе излучал какой-то негатив. Всегда плохо относилась к нему, и с семьей старались избегать всяких контактов. Но тут на нашу голову сваливается несчастье за несчастьем: муж находит любовницу и уходит к ней, квартиру затопили соседи сверху, а у сына обнаружили рак на начальной стадии. Выла днями и ночами, помочь было некому. Бегала по больницам и подработкам, не знала, где найти деньги, как вдруг в один день в дверь стучится тот самый сосед. Заходит в квартиру и молча отдаёт пакет. Внутри — деньги. Моё удивление, шок и вопрос, что и как. Как оказалось, узнав о моей беде, этот мужчина продал свою дачу с землей и отдал нам все эти деньги. Позже рассказал, что 15 лет назад он потерял от рака мать, жену и сына и после этого стал таким черствым. Отказа не принимал и искренне пожелал удачи. Благодаря ему, решили все вопросы, взамен же стали постоянно звать его в гости. Теперь это — наш хороший друг семьи, дети его просто обожают, а я воспринимаю, как отца. Он же тоже стал счастливее, теперь постоянно улыбается и ходит на свидания с моей тётей. Теперь искренне верю, что добро есть в каждом.