различий. Это однозначно. Та же активно везде пробивающаяся седина, затрагивающая не только волос, но и усы со щетиной бороды. Такие же морщины. Так что в чем оно единение с природой, несущее долголетие и здоровье, вопрос для меня завис.

После долгих разговоров — "как ты, а ты как? , а помнишь, а ты помнишь? " темы стали ближе к насущному и на его вопрос — "чем хочешь заняться во время приезда? " у меня даже мысли не мелькнуло пройтись по своим бывшим любовницам. Я ведь тоже иногда смотрюсь в зеркало, поэтому не хотелось пугать и пугаться самому. Пусть будет так как помнится. А вот посетить друзей, посмотреть поселок желание было. А еще вспомнитьб как брат иногда все же вытаскивал меня на рыбалку.

Правда, как выяснилось, от поселка остались крохи. С четырех тысяч населения он скатился уже до четырехсот. А друзей осталось еще меньше. Поэтому оставалась надежда, что у брата найдется еще одна удочка и болотные сапоги с рюкзаком. Все это конечно нашлось. Но только когда он все достал, вдруг посмотрел на меня очень внимательно.

— А ты вообще с какой целью рыбалить собрался? — вдруг поинтересовался он.

— Да ни с какой, — опешил я, — побегать по речке, да гольца подергать.

— А, ну тогда ладно, — забрасывая на плечо карабин и заводя "квадрик", произнес он, — поедем к зимовью, там по Унже и 76-му ручью побродим.

— А чего ты карабин прихватил? — не понял я, — медведь что ли достает?

— Да не, с медведем мы в тандеме, это для туристов.

— Каких туристов? — все больше опешивал я.

— Да встретил у зимовья в прошлом году по осени. Приезжаю, а они на устье Унжи расположились. Уже пару десятков раз бредень завели. Штук двести самочек уже выпотрошили. Трое приезжих и один наш местный. Хорошо, карабин всегда при мне, заставил разуться.

На мой удивленный взгляд пояснил:

— Босиком-то по лесу и тундре далеко не убежишь. Сказал пристрелю. Откуда-то от вас, с запада. Бочонок под икру приготовили. Но походу и бочонок и бредень наш местный им подогнал.

— Я не понял, ты что, в рыбоохрану что ли устроился? — не понимал я.

— Да нет, конечно. И сам иногда браконьерю. На зиму рыбка-то нужна, а то и тебя угостить нечем будет.

— А что же тогда на них попер, жаба даванула что ли? — все еще не находил я объяснения.

— Понимаешь, братан, я здесь живу. И за всю жизнь рыбу никогда не потрошу, да и лишнего не беру. Только то, что можем съесть. У меня ведь сын Антоха здесь тоже остался. Правда, в городе, но как только отпуск — сюда приезжает. Да и внук тоже подрастает. Чо ж они-то ловить будут, если туристы все выгребут. В общем, если бы взяли вместе с рыбой, слова бы не сказал. Но столько не унести.

— Понятно, — наконец-то сообразил я.

— Ну, а дальше-то чего, пристрелил?

— Да нет. Сказал, что если не сожрете, тогда точно пристрелю. Местный подтвердил, что так и будет. За три дня, пока рыба уже тухнуть не начала, они ее и варили и жарили и даже шашлык делали. Наелись наверно на всю оставшуюся жизнь.

— Да.

— Мне нужен пароль от вашего компьютера.

— Э-э-э. Я забыл.

— Как забыли?

— Ну, забыл, бывает такое.

— Что вы обманываете. Дайте мне пароль.

— Я не могу.

— Почему?

— Не хочу.

— Странно, я ваш директор, дайте мне пароль от вашего компьютера. Я имею все права требовать пароль от вашего рабочего компьютера.

— А там в кабинете есть кто-нибудь, кроме вас?

— Оля.

Дайте ей трубочку. Алексей Алексеич, несколько ох[рен]евший от таких раскладов, отдал трубку Оле.

— Оля?

— Да.

— Пароль введи в мою винду.

— Говори.

— Алексеич [ч]удак.

— Гы-гы-гы-гы.

— Чо ржошь, вводи давай, русской раскладкой, через подчёркивание.

— А-ле-к-се-ич.

— Алло! Б%%%ь, ты вслух-то не ори!

— Гы-гы-гы. Не подходит.

— Алексеич [ч]удак не подходит?

— Ну вот, А-ле-ксе-ич.

— Стоп! Тихо. У [ч]удака "г" на конце должно быть.

— Мудаг?

— Тихо, б%я!

— Подошло.

— И смени потом мне пароль.

— На какой?

— На "Руслан-мудаг!"