Новые истории от читателей

возле здания факультета математики, читал там лекцию, получал тем временем штраф за парковку, приезжал домой, писал письмо куда следует, и штраф отменяли. И так каждый день.

— Почему ему всегда прощали штрафы? — полюбопытствует любопытный читатель, любопытство которого мы тут же и удовлетворим.

Дело в том, что я тогда преподавал матанализ на иврите. Причем преподавал по тому же самому учебнику Фихтенгольца, по которому я и сам (на русском, естественно, языке) изучал его в свое время. Автором ивритского учебника был, впрочем, не Фихтенгольц, а Давид Майзлер, но свой учебник этот Майзлер слово в слово переписал с Фихтенгольца. Что было необычайно удобно, так как иврита я не знал совершенно. Я садился готовиться к лекциям с двумя учебниками, с ивритским Майзлером и русским Фихтенгольцем, последним я пользовался как словарем. Получалось все быстро и легко, и я воздавал (в душе) Майзлеру хвалу за его плагиат. Я даже думал, мол, вот если бы Майзлер украл бы учебник Садовничего, или Кудрявцева, или какого-нибудь другого русского математика, вот это было бы действительно некрасиво. А слямзить своего же плохо лежащего Фихтенгольца, — думал я, — это даже как-то и извинительно.

Но вернемся к штрафам за парковку. Как я уже упоминал выше, иврита в те годы я почти не знал и читал лишь только один учебник по матанализу. И потому вскорости я стал разговаривать на иврите языком Фихтенгольца, псевдонаучным языком законсервировавшем в себе архаизмы 19 века. И вот на этом-то языке я и писал свои письма в отделение парковки тель-авивской мэрии.

В настоящем письме, — писал я, — автор ставит перед собой задачу привлечь внимание читающего к ряду обстоятельств. Что неизбежно, — добавлял я, — приведет к отмене штрафа за парковку. В самом деле, — продолжал я, — докажем мою невиновность вначале от противного, а потом, для надежности, еще и методом математической индукции.

Письма мои изобиловали оборотами вроде "из школьного курса нам хорошо знакомы", "необходимо и достаточно", "потребности рассмотрения этого случая приводят к необходимости расширения нашего анализа", "из однозначности сказанного вытекает ряд следствий", "условимся с самого начала считать", "ниже мы приводим перечень основных свойств", "попутно, на ряде примеров, мы установим", "для однообразия нам часто удобно будет то же сказать и в отношении".

— Обозначим через А, — писал я, — множество всех допустимых парковок, а через алеф_первое- мощность этого множества. Очевидно, — добавлял я в скобках, — что множество А не является счетным, и потому его кардинальное число больше чем алеф_нулевое...

Комбинация Фихтенгольца и моей полнейшей ивритской безграмотности (писал я от руки, с ошибками, перерисовывая буквы из детской азбуки) производила, видимо, должное впечатление на служителей тель-авивской мэрии, и они, в течение трех лет, чуть ли не ежедневно, прощали мне штрафы.

А потом я переехал в Америку, в страну, которую нам всегда ставят в пример из-за ее гражданских свобод. Но вскорости выяснилось, что и в США нарушаются некоторые фундаментальные права человека, в частности, нет никакой свободы парковки. Особенно в университетах. Я стал разъезжать по университетам, давать доклады на семинарах и должен доложить вам, что американские кампусы строятся с подспудной мыслью замаскировать места легальных парковок и вынудить посетителей парковаться в неположенных для этого местах. Неискушенный человек может наивно полагать, что это все случайно, но трезвое сопоставление фактов со всей определенностью указывает на то, что за этим бесчеловечным проектированием кампусов стоят темные силы. И это явно дело рук мировой закулисы.

Словом, после переезда в США я стал борцом за права человека и в этой стране, и переключился на борьбу с отделами парковки американских университетов. Первое же дело, "Вадим Ольшевский против университета Калифорнии в Санта Барбаре", было с блеском выиграно, очень помог перевод Фихтенгольца на английский язык. Позже последовали победы в Стэнфорде, Беркли, МТИ, Сан Диего, Калтехе и Джоне Хопкинсе.

Единственным университетом, мучающим меня до сих пор, остается Колледж оф Уиллиям энд Мэри, в Вильямсбурге (Вирджиния). В 2003 году они мне выписали штраф за парковку перед входом в здание Фи Бета Каппа Мемориал. На 25 долларов. И с тех пор, вот уже 10 лет, они раз в год высылают мне счет на 25 долларов. Я же, как обычно, достаю с полки Фихтенгольца и пишу им ответ. Но на них, на вильямэндмеринцев, мои письма почему-то не действуют, и через год они присылают мне новый счет. Мне кажется, что это может означать лишь одно — мировая закулиса находится не где-нибудь еще, а именно там, в Вильямсбурге. И именно поэтому Вильямсбург — твердый орешек, его одним Фихтенгольцем не возьмешь. Возможно, тут придется прибегнуть к учебникам Уолтера Рудина или Лорана Шварца. В следующем году попробуем, посмотрим. В любом случае, живым я им не сдамся. Но пасаран!

Ольшевский Вадим

Сигизмунд был однако чем-то взволнован, то краснел, то бледнел и порывался что-то сказать, но стеснялся. Под конец он все-таки выдавил:

— Есть же у нас в коллективе свиньи!

Мы поинтересовались в чем же дело?

— Да вот Эдвинс пил вино и испортил мне весь салон, даже на ковриках пятна.

Я стал божиться, что ни при чем и пил аккуратно с горла.

На следующий день Сигизмунд опять подсел на эту же тему. Типа он полизал пятно на коврике и на вкус оно чисто мускатное вино, ни с чем не перепутаешь. Я пообещал принести шампунь и пятно отмыть.

— Какой-такой шапунь?! Я уже перепробовал разные шампуни из парикмахерской жены, ничто не помогает. Вопрос было замяли, но мое свинство и беспардонность травмировали его душу.

В марте он поехал на техосмотр, в его "Жигулях" текла печка и тосол заливал коврики. Он что-то брякнул типа:

— Ложечки нашлись, но осадок остался.

— Но все же б-г покарал тебя за недоверие к людям. Сколько водки ты мог бы купить на те деньги, что истратил понапрасну на тосол — парировал я.

всегда праздник: парки, прогулки, покупки в ТЦ, пиццерии, мороженое, сладости. Не понимала, глупая, что папа всё это делает из-за чувства вины, что ушёл от нас и не воспитывает её постоянно. А вообще у него новая семья, молодая жена, ребёнок, и дочь не особо нужна там. Но дочка ныла, что я плохая, и она хочет жить с папой.

Один из скандалов разразился при бывшем муже, и дочь кинулась к нему: "Папочка, забери меня от этой сумасшедшей! "Бывший муж решил сыграть в доброго папочку и действительно забрал её. Вот только мечты дочери о беззаботной жизни закончились очень быстро. У него свой дом, там дочери выделили комнату, она была рада. Только вот новая жена бывшего, несмотря на юный возраст (ей 26), оказалась настоящей педантичной занудой. Муж целыми днями на работе и велел дочери слушаться мачеху. А мачеха заставляет вставать на час раньше обычного, заниматься спортом, варит кашу на воде, никаких колбас и сосисок, только ПП. Отвозит в школу за полчаса до звонка и забирает ровно после звонка, никаких праздных шатаний с подружками по улицам или ТЦ. Заставляет убираться полноценно, выполнять обязанности по стирке и мытью посуды, уборке в саду, сидеть с младшим братишкой. Никаких гаджетов после отбоя! Дочь взвыла через две недели! Жаловалась отцу, но он как отрезал: "В нашем доме живём по правилам Наташи (это мачеха)". Походы с пиццами и мороженым прекратились, только семейные выезды. Показать ещё

Дочь приезжала ко мне и ныла, как ей плохо. Я ей сказала: "Этот год учебный доживаешь у папы, а там посмотрим". В итоге дочь сама попросилась ко мне обратно, обещала вести себя идеально. Я забрала.

И правда, скандалов стало меньше, запросов тоже, учиться стала лучше, порядок поддерживает, мне помогает. Я раньше к Наташе относилась негативно, а сейчас думаю, что она молодец. Теперь Наташа — страх номер один. Так мало того, она периодически звонит мне и моей дочери и спрашивает, всё ли нормально, не хочет ли никто отправиться пожить к папе ещё раз. После её звонков дочь ещё более послушная и милая.

меня деньги. Родителям было плевать, от моих жалоб они отмахивались — подумаешь, братик взял немножко, жалко, что ли? Другие родственники откровенно насмехались, убеждая меня, что я и на самую захудалую комнату в коммуналке не заработаю, любые встречи сводились к издёвкам: "Ну что, накопила на хоромы? "

Два года назад я исполнила свою мечту и приобрела квартиру. Да, не центр, а окраина, но недалеко от метро. Ремонт медленно делала своими силами, потому что уже устала годами ходить в одном и том же и питаться макаронами с самым дешёвым мясом. И как только я переехала в свою новую квартиру, начались звонки от родственников с возгласами, как здорово, что теперь У НИХ есть квартира в Питере. "А когда на новоселье приезжать? А когда в гости позовёшь? Мы культурную столицу посмотреть хотим, встречай! Твоя троюродная сестрёнка на следующий год поступать будет, пусть у тебя поживёт, не отправлять же её в общагу". Я спросила, не переели ли они ухи, так запросто распоряжаться моей собственностью, к которой они никакого отношения не имеют. В ответ все кудахтали: "Мы же родня", "Не чужие же".

Родители попытались заикнуться, что "родне помогать надо", я спросила, а как они помогали мне. Припомнила им всё: как родственники издевались надо мной, как мой брат воровал у меня деньги. Теперь в семье меня считают злопамятной и говорят, что меня "квартирный вопрос испортил" Показать ещё.

к обеду вернуться, и валяться затем на диване, попивая чаёк с мёдом под хороший фильм.

Чем хороша такая баня — что не знаешь, кого встретишь, и что услышишь. В этот раз на полках оказалось четверо. И после второго захода один из них вдруг сказал, что хочет признаться нам в своей пагубной страсти. Все лениво поапплодировали и навострили уши.

"А признаюсь я вам, незнакомые друзья по пару, что мне за полтинник, и я — ножеман.

Началось это лет пять назад, когда жена в очередной раз пожаловалась, что ножи снова тупые. До этого я обычно их собирал, нес на работу, где механик острил их на круге. А тут вдруг страшно загорелось заточить их самому. А надо сказать, что человек я основательный. Если чем начинаю интересоваться, то не отступаюсь, пока не доведу это до приличного уровня.

Так и сейчас. Полез в интернет, потратил полдня на просмотр, и заказал дорогую ручную точилку и полдюжины эльборовых вставок. Пропущу детали, но уже через пару-другую дней после получения наши кухонники резали даже не бумагу, а расщепляли волос. Правда, докупил еще пасты, кожу, и другую подобную херню. И микроскоп, куда ж без него?

Потом докупил насадку для ножниц, и поправил их. Жена не нарадуется, а мне прямо в охотку. Смотрю уроки, переписываюсь с авторами. Мастерство растет, родственники и прочие уже в гости приходят с парой своих ножичков. А вскоре случилось главное несчастье: я зашел в ножевой магазин. И влип. Провел с наколотыми до бровей консультантами часа два, и вышел со складнем. Как позже оказалось — всего лишь первым. Не ведая беды, я пропал, как пропадают наркоманы после пробной дозы.

Я не расставался с ножиком, перекладывая его при переодевании. Я переточил свою прелесть на правильный угол. И довел подводы до абсолютного зеркала. А вечера тратил на ножевые обзоры и листание каталогов. Потому что иметь второй стало просто необходимым.

Вот кто знает, сколько стоит хороший раскладной нож? От 5 тысяч. Видел такие, что больше сотни. И мне хотелось их всех!

Нет, умом я понимал, что — сумасшествие. Я живу в городе, работаю по офисам. Никак не охотник-рыболов. И даже не грибник. Самооборона? Чушь, скорее это способ схлопотать срок. Ну на хрена мне нож в кармане? Но страсть именно тем и пагубна, что без нее можно жить. Вроде бы..

Конечно, я неплохо зарабатываю, и это меня спасает. Семья, конечно, не голодает от моих покупок, но мне стыдно. А коллекция уже полста с лишним. Так что услышьте, и не повторяйте моих ошибок... "

Да. Это была хорошая история. Все задумались и парились молчаливо.

Я дождался одержимого в раздевалке и попросил показать нож, который носит сейчас. Дяденька щелкнул клинком и протянул рукоятью вперед. Я вытер руки насухо (чем заслужил его одобрительный взгляд) и взял в руки Классный Нож.

Покрутил. Закрыл. Открыл. Отдавать совсем не хотелось. Но пришлось.

Сфоткал, дома посмотрел по интернету. Это был Zero Tolerance. ..

Что ж ты, гад, не сказал, что болезнь твоя — заразна?

решила. А вот к ceксу дело шло долго. Тут-то и выяснилось — девственник. Даже за ручку с девушкой до сих пор не держался. Но в постель затащить удалось. Правда вот, у него то вставал, то падал. Говорил, что это нервы. Ну, скорее всего так и есть, потому что с пятой попытки закончить вечер в постели, наконец, начало хоть что-то получаться. Дальше удовольствия от ceкса было мало. Спустя месяцы решилась предложить анал, игрушки, связывание, ролевые. Смотрел на меня вытаращенными глазами, но не от восхищения, а от непринятия подобных видов разнообразия. Как-то раз вообще удивился тому факту, что женщины, оказывается, писают не из вагины. А на вопрос: "Как же мы тогда с тампоном в туалет ходим? " — был дан ответ: "Ну, наверное вытаскиваете, а потом обратно вставляете".

Но дальше было веселее: мы таки решили съехаться. Скажу наперед — меня хватило на 10 дней совместной жизни. Свои грязные шмотки до корзины он донести не умудрялся — кидал где попало (прям классика), иногда на мои чистые вещи. Грязную посуду со стола до мойки тоже должна была нести я, иначе тарелка могла простоять сутки на том месте, где он её оставил. Та же история с чашками по всей квартире. Стирать нижнее бельё с прочей одеждой надо было раздельно, ибо гигиена (а я-то думала, вся одежда из стиралки чистой выходит). Трусы и носки гладить просто необходимо. Мой робот-пылесос — слишком долгий и тупой, проще самой за 10 минут квартиру пропылесосить (сам он этого, конечно же, не делал). Показать ещё Заскочила как-то на обед и решила по-быстрому перекусить сосиской, не став предварительно её варить — тут началась истерика на тему того, что я обязательно подхвачу паразита, если буду есть сосиски сырыми. Но добил меня случай с яйцом. Его мама на Пасху принесла нам вареных яиц. Я достала одно с целью почистить и съесть. Скорлупу скидывала сразу в мусорку. И тут снова началась истерика: нельзя, оказывается, скорлупу пасхальных яиц в мусорку выкидывать! "А куда? " — спросила я его, — "А надо было всю скорлупу в пакетик собрать и маме его передать. А она бы сожгла её! "Ааа! И таких загонов была масса, всего не упомню. Но основной причиной как раз была его мама, с которой он и жил до своих 30 лет.